— О вашей жизни?
— Да! Если он откажет мне, то, вероятно, часа через три я умру от ружейной пули, которая будет пущена мне в спину.
— Ах? Святая Дева! Что вы это говорите! — вскричала Дениза, румянец которой исчез, и она побледнела от страха. — Я уверена, что отец мой вам не откажет.
— Позвольте же мне увидеться с ним как можно скорее, а в особенности запереть за собою дверь, потому что с этой площади может полететь в меня пуля.
— Ах, Боже мой! — сказала Дениза. — Войдите, войдите скорее!
Забыв все перед этой опасностью, она схватила за руку Поанти, остановившегося на пороге, втащила его в сад и захлопнула дверь.
— Благодарю, дитя мое, — сказал барон. — Вы добры, благодарю.
Дениза вся вспыхнула от взгляда молодого человека.
— Я забыла, — сказала она, сконфузившись больше прежнего, — отца моего нет дома сегодня.
— Черт побери! — сказал Поанти.
— Как быть? — прошептала Дениза.
— Я знаю только один способ, — сказал барон, который, в особенности с тех пор, как увидел Денизу, твердо решил не сходить с этого места, добиться чего хотел.
— Какой же это способ?
— Отпереть дверь и оставить меня на улице ждать возвращения вашего отца.
— Но ведь вы, кажется, сказали, что вас хотели убить?
— Это правда.
— Что с того места в вас может попасть выстрел?
— Вероятно.
— О, когда так, — решительно сказала Дениза, — ваше средство не годится никуда.
— Можно найти другое, — робко сказал Поанти.
— Какое же это?
— Не знаю, понравится ли оно вам.
— Скажите.
— Позволить мне сообщить вам то, что я хотел сообщить вашему отцу, и попросить у вас той услуги, которой я хотел просить у него.
— Почему же и нет? — сказала Дениза. — Притом мой отец непременно пересказал бы мне все, что сказали бы ему, и ничего не сделал бы без моего совета. Отец мой делает все, что я хочу, и только это.
— То есть вы здесь госпожа.
— Да, во всем.
Дениза колебалась с минуту, потом прибавила вполголоса, как бы говоря сама с собой:
— Кроме, однако, одного, в чем он черезвычайно упрям!..
— Что же это такое? — с любопытством спросил Поанти.
— Это вас не касается, — ответила Дениза.
Поанти понял, что он был нескромен, и вернулся к прежнему.
— Итак, вы соглашаетесь меня выслушать? — сказал он.
— Это необходимо, потому что это единственное средство спасти вам жизнь.
— Но с другой стороны стены, — сказал Поанти, бросив взгляд на стену, около которой они остановились, — нас могут услышать, для меня очень важно, чтобы моим врагам не было известно мое присутствие здесь.
— Вы правы, — сказала Дениза. — Притом очень холодно. Войдемте в дом.
Этого только и желал молодой человек. Дениза шла впереди него, отворила дверь, впустила его и вошла вместе с ним. Поанти одним взглядом осмотрел топографию дома. Комната, в которой он находился, выходила в сад и освещалась только одним окном. Напротив этого окна была дверь, ведущая в другую комнату, которая, как он понял по расположению места, выходила на площадь. Эта-то вторая комната и интересовала его. Дениза, войдя, указала ему на стул у камина, потом сама села пред окном и для вида взяла в руки шитье. Но прежде чем наклонила свою хорошенькую головку к работе, она сказала молодому человеку тоном так мало взволнованным, какой только могла принять: