– Это устроила каналья Минна! – вскричалъ онъ. – Она, отправляясь въ городъ съ порученіями, замѣтила, что Паула по утрамъ всегда тамъ играетъ одна съ Деборой!
Донна Мерседесъ поспѣшно приближалась къ нимъ по лужайкѣ. Она была въ бѣломъ легкомъ пеньюарѣ.
Дебора съ Паулой на рукахъ побѣжала ей навстрѣчу и робко разсказала о случившемся, – она дрожала подъ взглядомъ этихъ большихъ сверкающихъ глазъ.
Прекрасное лицо ея госпожи смертельно поблѣднѣло, и брови ея мрачно и грозно сдвинулись, но она не потеряла присутствія духа, как ея слуги. Она движеніемъ руки и нѣсколькими тихо произнесенными словами прервала разсказъ и, когда негритянка, замолчавъ, указала ей на калитку, въ которой еще стояла маіорша, она взяла съ рукъ няни дѣвочку, успокоившуюся при видѣ тетки, поставила на землю и повела къ женщинѣ, помѣшавшей ее похищенію.
На этотъ разъ маіорша не уклонилась отъ встрѣчи: напротивъ, она сдѣлала нѣсколько шаговъ къ доннѣ Мерседесъ, и молодая женщина была поражена королевскимъ величіемъ и полной достоинства благородной походкой этой женщины. Дѣйствительно, на ея темномъ шерстяномъ платьѣ выдѣлялся синій полотняный фартукъ. Въ критическую минуту ей некогда было сбросить его, да она и не подумала объ этомъ, теперь же все случившееся такъ поглощало ея мысли, что ей и въ голову не приходило, что она, точно кухарка, стоитъ въ чужомъ саду передъ элегантной дамой. На щекахъ ея горѣлъ румянецъ внутренняго возбужденія.
– Если эта дѣвочка поручена вамъ, фрейлейнъ, то вы впередъ лучше охраняйте ее, – сказала она коротко, почти строго. – He всегда помощь можетъ оказаться по близости, какъ это случилось теперь.
– Такой вѣроломной продѣлки со стороны матери никто не ожидалъ, – отвѣчала Мерседесъ, сильно задѣтая этимъ укоромъ. – Я берегу дѣтей, какъ зѣницу ока.
Маіорша пытливымъ взглядомъ окинула молодую женщину.
– Вы гувернантка? – спросила она нерѣшительно и съ замѣтнымъ колебаніемъ.
Легкая ироническая улыбка мелькнула на губахъ донны Мерседесъ.
– Нѣтъ, я тетка.
Маіорша невольно отступила на шагъ.
– Вотъ какъ! Такъ значитъ вы также Фурніе? – промолвила она презрительно, и глаза ея многозначительно устремились на отдѣланный кружевомъ пеньюаръ, какъ будто хотѣли сказать: „это тоже театральное тряпье!“
Донна Мереедесъ покраснѣла отъ гнѣва.
– Прошу извиненія, – возразила она съ негодованіемъ, – къ этой фамиліи я никогда не принадлежала ни по крови, ни по имени. Я донна де-Вальмазеда. – Нѣжный инстинктъ удержалъ ее сказать этой разведенной женѣ въ минуту сильнаго возбужденія, что она сестра Феликса Люціана.