— А миссис Лавридж? — спросил преисполненный сочувствия Питер. — Она…
— Между нами говоря… — Джой понизил голос до шепота, хотя мог бы без этого обойтись, потому что в курительной находились только он и Питер, — я бы не сказал такое тем, кто помоложе, но, между нами говоря, моя жена — очаровательная женщина. Ты ее не знаешь.
— Не имел возможности познакомиться, — рассмеялся Питер.
— Такая грациозная, такая величественная, такая… прямо-таки королева. — В голосе Джоя слышался восторг. — Недостаток у нее только один — она лишена чувства юмора.
Питер, как указывалось выше, сорокалетних мужчин воспринимал мальчишками.
— Мой дорогой друг, тогда что заставило тебя…
— Я знаю… я все это знаю, — ответил мальчишка. — Природа специально это устраивает. Высокие и суровые ханжи женятся на женщинах со вздернутым носиком. Низкорослые весельчаки вроде меня… мы женимся на серьезных, статных женщинах. Будь все иначе, человечество распалось бы на подвиды.
— Разумеется, если ты руководствуешься чувством общественного долга…
— Не говори глупостей, Питер Хоуп, — оборвал его низенький человечек. — Я люблю свою жену, как и она меня, и так будет всегда. Я знаю, что есть женщины с чувством юмора, и, выбирая из этих двух типов, отдаю предпочтение той, у которой этого чувства нет. Мой идеал — Юнона. Острые углы сгладятся.
— То есть ты не собираешься бросать прежних друзей?
— Даже не говори об этом, — всплеснул руками Джой. — Ты и не представляешь себе, как меня ранит эта мысль. Скажи им — пусть потерпят. Я знаю, в чем секрет общения с женщинами: никакой спешки! — Часы пробили пять. — Мне надо идти. Не суди ее строго, Питер, и не позволяй другим. Она милая. Вам она понравится, вам всем, когда вы получше ее узнаете. Она такая милая! У нее только один недостаток.
И Джой отбыл.
Питер тем же вечером попытался объяснить ситуацию, стараясь не допустить насмешек над миссис Лавридж. Задачу он перед собой поставил сложную и не мог похвастаться успешным ее решением. Злость и негодование по отношению к Джою сменились жалостью. Члены клуба «Автолик» испытывали также и некоторое раздражение.
— За кого эта женщина нас принимает? — возмущался Сомервилл. — Разве она не знает, что за ленчем мы встречаемся с настоящими актрисами и актерами, а раз в год нас приглашают в Мэншн-Хаус[16]?
— Неужели она никогда не слышала об аристократии духа? — вопрошал Александр-Поэт.
— Может, не только слышала, но и видела, и этим все объясняется? — озаботился Шотландский паренек.
— Один из нас должен где-то перехватить эту женщину, — предложил Малыш. — Настоять, чтобы она уделила ему десять минут. Я склоняюсь к тому, чтобы так и сделать.