Я притащил складной стул и поставил рядом с местом Лорен так, чтобы с двумя стульями здесь стало тесновато. Курт, даже не взглянув на меня, устроился во главе стола напротив сестры. Я смерил его уничижительным взглядом и сам сел на складной стул, который был на пару дюймов ниже кухонных, и потому я представлялся себе маленьким и неловким.
Все мои правила, казалось, взывали ко мне, требовали что-нибудь сделать: сказать ему пару приятных слов, пожать руку, продемонстрировать, какой я нормальный, но я не мог себя заставить. Что-то в нем бесило меня, и я совершенно не понимал что. Да, конечно, он грубый, шумный, неотесанный, но я знал много таких людей и без особых проблем общался с ними. Чем Курт от них отличался? Его замечание в мой адрес: мол, я слишком скромен, а потому помалкиваю — звенело у меня ушах, но я не стал его поправлять. Если он считает меня скромником, то, надеюсь, не будет обращать на меня внимания, а я сумею его игнорировать.
Но игнорировать его оказалось еще труднее, чем говорить с ним, потому что он не закрывал рта.
— Не могу поверить, что все еще езжу на этом ведре, — болтал он, показывая большим пальцем куда-то в сторону улицы и качая головой. — Когда я его покупал, это был приличный пикапчик, а теперь — седая древность, просто стыд.
— Твоей машине всего четыре года, — сказала Лорен, — и она замечательная.
— Для тебя, может, она и хороша, но ты не видела новых. Я знаю, она японская, но рядом с той, что у них в салоне, эта просто кусок дерьма. Та машина, она роскошная. С памятью, которая автоматически выставляет под водителя кресло, баранку и зеркала, так что не нужно будет каждый раз подгонять их после того, как за рулем посидит Коротышка.
Он, улыбаясь, повел рукой в сторону Лорен. Она рассмеялась. Маргарет, казалось, внимательно слушала, но мама за кухонным столом все еще аккуратно перераспределяла салат по пяти тарелкам. Я смотрел, как она медленно перекладывает каждый листик, не тянет время, а искренне пытается сделать содержимое каждой тарелки как можно лучше. На ее лице застыла вымученная улыбка; мама была полна решимости провести обед на высшем уровне.
— Сиденья кожаные, с подогревом, — продолжал Курт. — А в стереосистеме есть блютус, и это в стандартной комплектации…
— У тебя и тут кожаные сиденья, — сказала Лорен.
— Но они не подогреваются, — настаивал Курт и вдруг посмотрел на меня. — Скажи, чувак, если ее собьет хорошая машина, она этого даже не поймет?
Мама вернула на стол тарелки с салатом, расставила их и села рядом со мной так, чтобы оказаться как можно дальше от Курта. Конечно, других стульев и не было, но по тому, как она села — чуть бочком, глядя на Лорен, а не на него, — я видел: она рада, что между ними порядочное расстояние.