– И не только для армии, господин Шаивский.
Шаевский мгновенно принял передачу, меняя стиль игры, перетягивая внимания с меня на себя.
– Если это не нарушает ваших правил, то просто Виктор.
Он продолжал стоять, прикрывая меня, как этой ночью Риашти. Но если Виас хотел только защитить, то этот предъявлял права, всем своим поведением декларируя свою власть надо мной.
Это поняла не только я.
Легкий прищур и…
– Я люблю нарушать правила. И иногда позволяю нарушать свои… Дайрис.
Трудно сказать, как далеко зашло бы их скрытое противоборство, если бы в этот момент не прозвучало приглашение пройти в зал. До начала спектакля оставалось пятнадцать минут.
Мы довольно мирно – внешне – распрощались, договорившись встретиться во время приема, который должен был состояться после представления, и разошлись в разные стороны. Наша ложа располагалась в бельэтаже по левой стороне, откуда предпочитал слушать оперу глава мегакорпорации, только предстояло узнать.
– Что думаешь? – легко придерживая мою руку на своем локте, спросил Виктор, тяжелым взглядом отвечая на интерес ко мне других мужчин. Он продолжал играть в ревность.
У него это неплохо получалось.
Я бы тоже поверила, но мой наряд был выбран именно им. Шаевский сделал все, чтобы привлечь ко мне внимание, и добился в этом успеха.
Не забыл, правда, и о себе. Мое платье было белым. Костюм Виктора – черным.
Смотрелся он так, что я боялась за рассудок местных барышень. Была в Шаевском мужественность, которую он обычно умело скрывал. Сейчас же она не то чтобы бросалась в глаза, она окутывала весь его образ, притягивая к себе, заставляя следить взглядом.
Я рядом с ним не терялась. Обнаженная шея, единственным украшением которой была она сама, открытая спина, присыпанная сверкающей пудрой, руки, в переплетении тонких нитей, которые скользили к полупрозрачным перчаткам.
Мужчины при моем приближении склоняли головы, приветствуя, как это было принято на Приаме. Вслед здесь не смотрели – дурной тон.
– Он из тех, кто добивается своего, – задумчиво протянула я, вспоминая наш давний разговор с подругой. – Валенси посчитала, что совершила большую глупость, встретившись с ним. Потом долго вспоминала, а как-то вообще заявила, что у него нет души.
Виктор даже остановился на мгновение, будто не поверив тому, что услышал.
Или просто хотел осмотреться?
– По крайней мере, странное впечатление от человека, который занимается спасением чужих жизней.
Многословность Виктора впечатлила. Я посмотрела на него даже не удивленно – растерянно.
Виктор, заметив мое замешательство, сжал мою ладонь, потянул за собой.