Сидя вот так, в блаженном единении со своим партнёром, Люциус размышлял о том, что никогда раньше и ни с кем другим не разделял подобные мирные мгновения своей жизни; что никто и никогда не делал эти моменты такими прекрасными, такими умиротворяющими, такими безмятежными… Хотя внутренне он уже начинал готовить себя к той буре, которая разразится в тот же миг, как только Гарри целиком и полностью осознает тот факт, что провёл ночь на коленях у Люциуса Малфоя. Внезапно Гарри нахмурился и скривился, что заставило Люциуса невольно озадачиться вопросом: что же такое неприятное смогло прокрасться в сон его партнёра и прервать его мирное течение? Затем он увидел, как Гарри совершенно неосознанно потянулся к кольцу, которое сам же и надел ему на палец сегодня рано утром, и машинально провернул его несколько раз. Эти незамысловатые движения, похоже, успокоили Гарри и тот улыбнулся. Милой, абсолютно невинной и совершенно по-детски безмятежной улыбкой. Хотя Малфой и знал, что кольцо не только исполняет функции портключа, но является также и фамильным обручальным кольцом (хотя вряд ли Поттер об этом в курсе), он был искренне поражен тем неистовым накалом чувств, который, как оказалось, он испытывает по отношению к Гарри. Люциус действительно вложил довольно много собственной магии при создании портключа, но его чувства должны были быть поистине невероятно сильны, раз кольцо приобрело также способность успокаивать Гарри в мгновения беспокойства или любых других душевных терзаний. Это открытие чрезвычайно обрадовало Люциуса, поскольку он понимал, что ещё довольно долго не сможет быть рядом с Гарри; а до тех пор пусть кольцо примет на себя роль его хранителя. Одна мысль о том, что Гарри будет постоянно носить с собой частичку его души, заставила Люциуса почувствовать себя невероятно хорошо; настолько хорошо, что окажись сейчас поблизости какой-нибудь домовой эльф, Малфой освободил бы несчастное создание без малейших колебаний.
Веки Гарри задрожали, и он сделал попытку открыть глаза.
- Шшш, спи, котёнок. У тебя выдался длинный день, - прошептал Люциус, склоняясь ниже и ласково поглаживая Гарри по волосам.
Гарри кивнул и вывернулся в руках мужчины так, что его голова теперь удобно устроилась у Люциуса на груди. Люциус не смог сдержать улыбку. «Если бы он только знал», - лениво проплыло у него в голове.
Гарри пребывал на вершине блаженства. Он был так взбудоражен, когда ложился спать. Сначала эта нелепая стычка с Гермионой перед началом занятий; потом появление Люциуса на уроке Зельеварения и это необъяснимое чувство предвкушения, и счастье, и спокойствие, которые заполнили Гарри, стоило ему только увидеть Малфоя; это ощущение невидимой верёвки, обвязанной узлом вокруг его сердца, которое казалось чем-то совершенно естественным, как будто с самого рождения являясь частью Гарри (и он бы не удивился, если бы так оно и было). Словно его тайная частичка, которая долго спала, а теперь внезапно пробудилась, наполнившись жизнью и яркими красками.