Наконец, капитан подошел к нам.
— Их было трое, — сказал он, вытирая руки платком. — Один очень высокий, около двух метров. Второй, пожалуй, по плечо ему. А третий — недомерок, не больше ста пятидесяти сантиметров. Двое в валенках, третий в сапогах или в ботинках с галошами. Тот, что в галошах, — хром на левую ногу. Награбленное они разделили почти поровну, но потом высокий взял часть груза у хромого.
Смолин закурил.
— Попадете на полустанок до десяти утра, лейтенант, — пожалуй, возьмете преступников. Желаю успеха!
Участковый и два его помощника искоса взглянули на капитана и вздохнули.
Когда они отправились в путь, Смолин посмотрел на меня и рассмеялся:
— Ты тоже возмущен?
— Тоже.
— Зря. Охотник должен читать дорожку.
— По следам можно узнать много, но все ж…
— Что «все ж»?..
— Овсяная каша хвалилась, что с маслом коровьим родилась…
— Ну, знаешь! — усмехнулся Александр Романович. — Тебе замеси, да и в рот понеси.
Уверенность эта пошатнула меня. Я махнул рукой на свои познания в трассологии[3] и сдался:
— Объясняй.
Смолин ухмыльнулся:
— Постараюсь. Но поймешь ли?
— Ладно, ладно, — заворчал я. — Где уж нам, дуракам, чай пить… — И мы оба рассмеялись.
— Что ж, идем к началу дорожки, — мирно заключил Смолин.
Солнце в это воскресное утро ослепительно сияло в чистом голубом небе. Земля почти везде уже очистилась от снега, трактора поднимали пар под яровую пшеницу, и на рыжевато-сером фоне степи то тут, то там чернели огромные массивы вспаханной земли.
Мы шли по одному из таких полей, оставляя на черноземе — влажноватом и жирном — глубокие печати резиновых сапог.
Александр Романович, казалось, совсем не опечалился тем, что нам так нежданно помешали отдыхать.
— Странно, — сказал я Смолину, — почему милиционеры пошли пешком? Почему оставили здесь мотоциклы? Ведь им торопиться надо.
Капитан усмехнулся:
— Они не поверили мне. Решили догнать воров по следам. А зря. За полем потеряют отпечатки, там твердый грунт. Все равно придется идти к полустанку.
На мгновение Смолин остановился, прислушался к дальней скороговорке косачей, и мы снова пошли вперед.
— Конечно, участковый изучал раздел о следах, — сказал Александр Романович. — Знает: по отпечаткам можно составить представление о человеке. Лейтенант объяснит при нужде, что такое линия направления и линия ходьбы, длина шага и угол шага. И вывод сделает: стоял человек, шел или бежал. И только. Но я не виню его. Не эксперт же он!..
Прошли молча еще несколько шагов.
— Чтение следовой дорожки — это дело практики, не больше, — снова заговорил Смолин. — Ты счел мой вывод самонадеянным. Но и сам сейчас убедишься, что он правилен.