— Мне казалось, вы говорили, что ваша горничная ушла, — сказала она.
— Да. Что это может быть? Здесь такое тихое место. — Алисия поспешила к двери и прежде, чем Каталина успела крикнуть, чтобы остановить ее и попросить запереть дверь, открыла ее.
Все произошло в одно мгновение. Алисия наполовину приоткрыла дверь. Огромный мужчина резким ударом плеча распахнул ее настежь и сбил Каталину с ног. Не обращая внимания на крики, он грубо схватил Каталину и зажал ей рот рукой в перчатке. Она успела бросить на него быстрый взгляд и разглядела светлые волосы и лицо.
Это был лакей из Кастонбери. Тот самый, который передавал ей записку от Джейми.
Каталина услышала, как в комнату ворвался еще кто-то, а лакей еще крепче зажал ей рот. Она едва могла дышать, но животный страх побудил ее драться, как дикий зверь. Она пнула лакея ногой через юбки, забыв о том, что на ней мягкие ботинки. Извернувшись, укусила его за руку.
— Вот бешеная сучка! — крикнул мужчина. Приподняв Каталину, он положил ее на пол.
— Здесь должна была быть только одна, — услышала она голос Вебстера. Он ударил Алисию, раздался отвратительный хруст, Алисия вскрикнула. — Но так даже лучше. Хатертон непременно явится за своей испанской шлюхой. Я, как увидел ее в Кастонбери, сразу понял, они что-то затевают.
Каталина снова начала лягаться, пытаясь освободиться от железной хватки лакея. Следом за этим почувствовала резкий, болезненный удар в затылок. Перед глазами замелькали искры, все тело как-то странно одеревенело. Казалось, где-то совсем далеко раздался крик.
Потом наступила темнота.
— Каталина? Каталина, очнитесь. Прошу вас, пожалуйста, очнитесь!
Слова звучали тихо и неразборчиво. Каталина чувствовала себя так, словно медленно продирается сквозь плотное темное облако. Оно давило на голову, будто хотело оттащить назад в спокойный сон, но она каким-то образом понимала, что должна бороться с ним. Необходимо вырваться за пределы замутненного сознания. Голос звал ее наружу из манящей темноты.
Каталина приоткрыла глаза и почувствовала болезненную резь, будто в них насыпали песок. Ей чудилось, что пламя свечи пронзило ее ослабевшее и в то же время болезненно чувствительное сознание. В голове стучало так, словно там поселились тысячи барабанщиков.
— Что случилось? — спросила она, с трудом выдавливая слова из пересохшего горла.
— О, слава богу! Вы живы. — Перед взором Каталины медленно всплыло склонившееся над ней лицо. Лицо Алисии. Ее белокурые волосы растрепались, на щеке виднелся кровоподтек. — Я так испугалась. Мне невыносимо даже думать о том, что из-за меня пострадал кто-то еще.