Тогда я собрала со стола грязные тарелки, свою и Лейлы с Джеком, которые уже убежали в гостиную смотреть телевизор. И впряглась в ежевечернюю работу: убрав объедки, поставила тарелки в посудомоечную машину, надраила кастрюли и сковородки, испачканные Джорджем в ходе готовки.
Подождав, когда они перейдут в гостиную, вернулась к столу за оставшейся посудой. Вымыв тарелки, убрав мусор, протерев пол, я пошла обратно к себе.
Там я легла на кровать в наушниках от iPod и включила музыку на полную громкость, чтобы ни о чем не думать. Завтра после школы у меня игра, придется задержаться и пропустить чудесный семейный ужин. С тяжелым вздохом я закрыла глаза. Завтра – это уже другой день, день, который приблизит меня к тому моменту, когда я смогу оставить все позади. Я перекатилась на бок, на секунду забыв о своем плече, но тут острая боль напомнила мне, что именно я оставлю позади. И тогда, выключив свет, я позволила музыке убаюкать себя.
* * *
С рюкзаком на плече и с пальто на руке я прошла через кухню, прихватив по дороге батончик гранолы. При виде меня глаза Лейлы загорелись от радости. Я нежно поцеловала ее в макушку, изо всех сил стараясь не замечать злобных взглядов с другого конца комнаты. Джек, который сидел рядом с Лейлой и ел кашу, не поднимая глаз, сунул мне клочок бумаги.
На нем красным карандашом было написано: «Удачи!», а рядом, уже черным, был нарисован футбольный мяч. Малыш украдкой посмотрел на меня, а я осторожно, чтобы она не заметила наших переглядываний, улыбнулась ему уголками губ.
– Пока, ребята! – сказала я, направляясь к выходу.
Но не успела я сделать и двух шагов, как она схватила меня своей ледяной рукой за запястье.
– Положи на место, – повернувшись к детям спиной, так, чтобы они не видели ее ненавидящего взгляда, прошипела она. – Ты не указала это в своем списке. Не для
тебяпокупалось. Сейчас же положи.
Я сунула батончик в ее ладонь, и она сразу ослабила хватку.
– Простите, – промямлила я и от греха подальше, пока не пришлось просить прощения за что-то еще, выскочила на улицу.
– Итак… Что случилось, когда ты вернулась домой? – приглушив музыку в стиле панк-рока, выжидающе посмотрела на меня Сара, когда я села в ее «купе» с откидным верхом.
– А? – потирая запястье, переспросила я.
– Прошлым вечером, после твоего возвращения домой, – нетерпеливо подсказала Сара.
– Да так, ничего особенного. Обычный кипиш, – ответила я, вспоминая драматические события вчерашнего дня, когда я вернулась домой после практики.
Я решила не бередить старые раны. Достаточно и того, что я постоянно теребила кровоподтек на руке. И вообще, меньше знаешь, лучше спишь. Поэтому я сочла за благо оградить Сару, так как очень ее любила и понимала, что ради меня она готова пойти на все.