— Костры зажжете?
— Нет, покультурней — электричество. Карманные фонарики вкопаем! — пояснил Дядя.
Ровное поле в двух километрах от лагеря, хорошо расчищенное и гладкое, по мнению летчицы, было вполне пригодно для посадки По-2, но скоростные или тяжелые самолеты должны были садиться с чрезвычайной осторожностью — земля, несмотря на сухую погоду, не могла заменить бетонной дорожки.
— Рискнуть можно, — высказала Наташа свое впечатление об аэродроме.
Дядя обрадовался. Отметив вешками место посадочного знака, он вновь заторопил Наташу — теперь уже обратно в лагерь.
— Благодать! Погода летная, — говорил он дорогой.
— Для нас всякая погода летная!
— Ишь какие, семи пядей во лбу! — шутливо съязвил Дядя. — Сейчас сообщим туда, заправимся малость, а потом делами займемся. Воспользуюсь оказией и кое-что перешлю с тобой. В штабе фронта на словах поподробней информируешь о том, что я тебе расскажу. Тебя будут встречать. Там же и мешок вручишь…
— Есть!
После ужина Наташа навестила Бока, справилась о его состоянии. Словно не доверяя, строго расспрашивала фельдшера, как он подготовит раненого к транспортировке.
Разузнав обо всем, возвратилась в палатку Дяди. Следом за ней просунулась голова пожилого бородатого партизана, прозванного в отряде Сусаниным. Вытирая запотевший лоб, он спросил:
— Разрешите, товарищ командир, на одну минутку?
— Давай заходи, садись…
Сусанин шагнул вперед, сел рядом с Наташей.
— Побеспокою одну минуточку. Должен уточниться, чтобы конфузу не было, — обратился он к Дяде, — чтоб чего не вышло. Кто на середку поля пойдет, пусть через овражек идет, как сказано…
— Понятно, учтем… Мы в двадцать три ноль-ноль пойдем. Действуйте…
— Есть такое дело! Ноль-ноль, — буркнул Сусанин себе под нос, достал круглую жестяную коробочку с надписью: «Икра» — и принялся мусолить цигарку.
Прикурив от свечи, Сусанин с наслаждением затянулся. От его самокрутки по всей палатке поползла ядовитая вонь.
— Курнуть последний разок и идтить, — поежился он под сердитым взглядом Дяди.
— После таких раскурок тут хоть топор вешай! — упрекнул Сусанина Дядя и виновато посмотрел на Наташу.
— Для вкусу малиновый листок и дубовая почка к легкому табачку примешивается. Так он духом на махорочку смахивает.
— От такого «духа» слон зачахнуть может! — чихнула Наташа.
— Слону видней, с чего ему чахнуть… Скотина умная… А ты будь здорова! — ответил Сусанин.
Он поднялся и неторопливо вышел из палатки. Дядя поморщился, потер лицо рукой и, словно освежившись, строго проговорил:
— Скоро выступать. Давай еще с одним делом кончим.