— Ходит по Москве, — мечтательно говорил Смирнов. — Наверное, в театрах побывала. Люблю я МХАТ! Тарасова, Еланская, Хмелев, Кедров! А Качалов!.. Станицын — прекрасный актер! «Пиквикский клуб» — он и Андровская!.. Приедет Наташа, расскажет нам обо всем.
— А мне, знаете, без Грузии скучно.
— Постой, постой! — спохватился Смирнов. — Хочешь, я тебе земляков твоих покажу?
— Каких земляков?
— Наташа фотографию привезла, когда у твоих родителей гостила.
Полковник вытащил из тумбочки бумажник, достал из него фотографию пионеров, подал Тенгизу. Тот, улыбаясь, рассматривал ребят.
— Здесь и мой племянник Петре! По-русски — Петя… Вырос он за два года!
— Ты надпись на обороте прочти!
Тенгиз повернул фото и, вглядываясь в детские каракули, ласково произнес:
— Ишь грамотеи! Сумели-таки по-русски написать…
Он взглянул еще раз на лица ребят и вернул фотографию Смирнову.
— Я у них почетным вожатым избран. Наташа наколдовала…
* * *
А Наташа прямо с поезда, не заходя в штаб дивизии, куда следовало явиться прежде всего, отправилась на попутной машине в медсанбат.
— Раздевайтесь! — встретила ее дежурная санитарка.
— Есть, раздеться! — весело ответила летчица, дружелюбно улыбаясь курносой девушке с полными лоснящимися щеками.
Поспешно сняв фуражку и серый плащ, она повесила их на вешалку, оставила тут же небольшой дорожный чемоданчик, поправила у зеркала прическу и, одернув гимнастерку, зашагала по длинному коридору.
На ее груди, над колодками с семью орденскими ленточками, расположенными в два ряда — это было нововведением и в те дни доступным, пожалуй, только побывавшим в Москве, — поблескивала Золотая Звезда Героя Советского Союза, на плечах золотились майорские погоны.
Постучав в дверь кабинета дежурного врача, приоткрыла ее и, увидев в щелочку доктора Бокерия, спросила:
— Разрешите войти майору Быстровой?
Доктор шумно и радостно вскочил навстречу.
— Шакро, какое совпадение, — смеялась Наташа, — вы опять на дежурстве? Вечный дежурный!
— Вам просто везет. С приездом! — он протянул ей обе руки. — Поздравляю от всей души!
— Спасибо, доктор! Наверно, я действительно везучая!
Она вопросительно взглянула в глаза Шакро Отаровичу.
Тот понял ее молчаливый вопрос:
— Я их в одну палату устроил… Оба идут на лад. Но Тенгиза придется оперировать еще раз. Это между нами. Ему не говорите…
Наташа опустилась на стул возле окна. Блуждающие тени кленовой листвы пестрыми узорами легли на нее. Круглые зайчики светлых солнечных пятен плясали по ее волосам, погонам, гимнастерке, то вспыхивая и сверкая, то перемещаясь и вливаясь один в другой.