Ладно, сказал себе Зорге. Можно идти.
Адмирал уже уехал, теперь осталось проверить, не возникла ли вдруг слежка, потом заехать к послу, поблагодарить Отта за помощь, намекнуть, что, возможно, в скором времени удастся выудить из адмирала нечто важное для Германии…
Потом связаться с Конвеем, передать ему диктофон, отправиться домой и напиться как следует. Все-таки разговор получился трудный.
Зорге поднялся из кресла и вышел из комнаты.
Слежки за ним в тот вечер не было.
9 июля 1941 года, Юго-Западный фронт
Костенко привык тщательно планировать свои полеты. И всегда четко представлял себе цель, ради которой поднимает самолет в воздух.
Этой ночью он должен был спасти жену и детей. Забрать их из Чистоводовки и привезти на аэродром. И все. Остальное не имело значения.
Если так, то он полностью задачу выполнил. Забрал и привез.
Только вот Лешка остался в луже крови посреди деревенской улицы. Три выстрела прозвучало в предрассветных сумерках. Лешка успел расстрелять все оставшиеся патроны.
Это тоже не имело значения?
Имело, еще какое…
Костенко, подняв «У-2» в воздух и направив его к линии фронта, думал даже не о жене, не о том, что ей пришлось пережить за эти дни. Он ее вывез — задание выполнено.
Лешка погиб. Что теперь сказать штурману? И что скажет штурман? Бросит в лицо что-то обидное? Или просто отвернется от командира и уйдет, не сказав ни слова. А в их экипаж придет кто-то новый… Кто-то вместо Лешки будет прикрывать их спины, кто-то чужой.
Как с этим жить дальше?
Костенко даже не подумал о том, что его ждет после посадки, самым большим наказанием для себя он считал будущий разговор с Олегом Зиминым.
Даже посадив биплан на своем аэродроме и приняв от Лизы детей, Костенко все выискивал глазами среди подбегающих людей Олега. И не сразу понял, что именно ему говорит подбежавший первым Товарищ Уполномоченный.
— Где младший сержант Майский? — пять или шесть раз повторил лейтенант, прежде чем Костенко обратил на него внимание.
— Погиб, — сказал Костенко и только после этого увидел, что особист держит в руке наган.
— Сдайте, пожалуйста, оружие! — потребовал Товарищ Уполномоченный.
— Что?
— Оружие…
Костенко потянулся к своей кобуре, вспомнил, что пистолета в ней нет.
— Нет оружия, — сказал Костенко. — Там осталось…
— Ты ранен? — спросил подбежавший комполка.
Костенко механически потрогал разорванную пулей гимнастерку и покачал головой.
— Царапина.
— Ты куда летал? — спросил комполка.
— Туда, — сказал Костенко и махнул рукой на запад. — Вот, семью вывез… А Лешка — погиб… Он…
— Пошли в палатку. — Комполка посмотрел на Лизу, кивнул и перевел взгляд на особиста. — В палатке поговорим.