Невилл Лонгботтом.
Рассеянный, неуклюжий, с низким магическим уровнем, воспитываемый строгой бабушкой, при родителях, запертых в Мунго благодаря прихвостням Волдеморта. Невилл с детства старался оправдать ожидания своих родственников. Бабушка видела в нем лишь подобие его отца, который с детства стал для Невилла недостижимым идеалом. Он старался выполнять все, что было в его силах, но, в конце концов, сам запер себя в ловушку: настолько боялся не оправдать ожидания других, что стал страшиться всех, кто на него посмотрит более-менее суровым взглядом. Отсюда и пошли все его проблемы. Сам того не ведая, он стал закрываться в себе, запирая и свою магию, и свои истинные достоинства. Невилл был светлым, по-настоящему светлым магом. Даже дары у него были подобающие. Его Род уже давно не встречал таких, как он, и поэтому все считали Лонгботтомов нейтральными. Боевые маги, артефакторы, зельевары, чиновники - кого только не помнила его семья. Но вот сила Невилла уходила прямо к истокам - к самым первым поколениям рода Лонгботтомов. В те далекие времена, когда основатель их семьи - Эмиль Лонгботтом учился в самом первом потоке учеников Хогвартса. Его обучала сама Хельга Хаффлпаф, призваниями коорой были самые мирные и светлые отрасли магии. А учитывая тот факт, что потомков у нее не было, то и свою силу она завещала своим ученикам - дар поровну разделился между семьями Лонгботтомов, Прюэттов, Де'Горе, впоследствии ставших Диггори, и Кронвелов - угасшего рода, чьи последние потомки, скрываясь от Инквизиции, основали новый дом - Принцев. Роду Лонгботтомов достался дар слышать голоса растений, но он был слишком светлый и требовал, чтобы человек душой тянулся к не менее светлым наукам, таким как целительство. Но, благодоря трудным временам, спустя пять поколений дар уснул. До Невилла он просыпался лишь однажды, где-то в семнадцатом веке в Амелии Лонгботтом, одной из основательниц больницы святого Мунго. Все это Невилл узнал из библиотеки рода. Но он боялся своей бабушки и не хотел ее разочаровывать, ведь она видела его аврором, таким, каким был его отец. И к тому же был еще слишком мал, чтобы понять, что пробуждение такого дара послужило бы не меньшим поводом для ее гордости внуком. Поэтому и держал все это в тайне, так же как и тот факт, что у него стали появляться задатки истинного целителя - мелкие ранки и порезы затягивались сами собой. А вот крупных всплесков магии не было, поэтому все и считали, что малыш, возможно, сквиб. За свое детство Невилл разучился доверять людям, ведь он больше всего боялся, что в нем будет что-то, что разочарует их. Хотя был один человек, которому он, возможно, вскоре доверится - Гарри Поттер. Этот паренек сразу же привлек внимание Невилла. Открытый и добродушный, вокруг него так и витала аура силы, причем не магии, ведь ее у него почти не было, а духа. Невилл хотел быть похожим на него, и, сам того не замечая, стал открываться находясь рядом с ним. Он был благодарен Гарри за все: за возможность дружбы, за вступление в закрытый клуб Дома Ворона, за постепенно обретаемое самолюбие и уверенность в себе. Но окончательно он поверил в Гарри только после истории с троллем: очнувшись в больничном крыле, ребята узнали, что их спас Гарри. В таких ситуациях образовывался Долг Жизни. А для аристократа это было не очень хорошо - быть зависимым от кого-нибудь, кроме своего вассала, если он был. Но Гарри в очередной раз его удивил - он освободил его от Долга, едва очнувшись, сказав при этом, что верит, что и Невилл поступил бы также на его месте. Да, пожалуй, именно Гарри Невилл и доверится…