— Я напоминаю всем вам, — произнес Томас Рэндалл, — что настоящее заседание является неофициальным. Заключенный уже был приговорен. Мы собрались здесь только для того, чтобы решить, заслуживают ли открытые обстоятельства нового рассмотрения и достаточно ли их для того, чтобы изменить решение предыдущего суда. Мистер Парментер, вы можете огласить ваши доказательства?
Замерев на краешке кресла, Велвет во все глаза смотрела, как адвокат передал тощую стопочку бумаг шести королевским судьям.
— Если суду будет угодно, — сказал Парментер, — свидетельница Бетси Маккарди прибудет по первому требованию. Ее показания устранят любые сомнения, которые судьи могут испытывать при установлении виновного в этом деле.
— Я хотел бы задать вопрос лорду Литчфилду, — произнес один из судей, вперя в Люсьена вопросительный взгляд. — Мне хотелось бы знать, почему вы не пришли к лорду Рэндаллу со всей этой информацией? Чего вы хотели добиться в присутствии лорда Рэндалла, пригласив герцога Карлайла в пустой склад?
— Мы надеялись добиться признания герцога, милорд. Оно значительно облегчило бы вашу задачу.
— Совершенно верно, как и признание, полученное от заключенного. К сожалению, ни одна из сторон не намерена сделать это. Поэтому нам придется принимать решение, основываясь на полученных нами документах. — Он взглянул на свои пометки на бумагах, потом на Джейсона. — До того как мы примем решение, заключенный останется под стражей в Ньюгейтской тюрьме.
Новый удар молотка.
У Велвет перехватило дыхание. О Ньюгейтской тюрьме говорили, что она немногим отличается от ада. А Джейсону так много пришлось пережить…
Адвокат встал:
— Извините, ваша честь. Исходя из интересов дела, мы хотели бы ходатайствовать о заключении под домашний арест. Когда мой клиент был в тюрьме в прошлый раз, его пытались убить.
Рэндалл вздохнул.
— Извините, но заключенный однажды избежал наказания. Постановление настоящего суда по данному делу остается в силе. Когда мы придем к решению, мы известим вас.
В первый раз за все это время Джейсон взглянул на Велвет. Она рванулась к нему, но адвокат преградил ей дорогу:
— Прошу простить меня, миледи. Вы не можете говорить с ним здесь, но можете получить свидание, как только он будет препровожден туда.
Она поняла, что адвокат имеет в виду тюрьму, и чувствовала себя так, словно ей приснился кошмарный сон.
— Вам придется заплатить некую сумму, чтобы его получше устроили, — продолжал адвокат.
— Да… — чуть слышно прошептала Велвет.
— Я прослежу за этим, Велвет, — мягко произнес Люсьен, беря ее под руку. — Мы сделаем все возможное, чтобы ему было там как можно лучше.