— Мне весело, потому что ты, способный увидеть вершины гор, не желаешь поднять взгляд выше кучи носорожьего дерьма, — отсмеявшись, пояснил Полукровка. — Прошлой ночью ты летал над саванной, а сегодня думаешь, что другие не способны перепрыгнуть через ручеек.
— Это был бред, — проворчал Грива.
Его не очень удивило, что Полукровка в курсе событий. У Артёма было серьезное подозрение, что тот сам все и замутил.
— Думаешь, я не знаю, что такое галлюциноген? — спросил Грива.
— Ты не знаешь, что такое человек, — возразил Полукровка. — Ты не способен отличить вымысел от реальности, потому что не знаешь, что такое реальность. Единство — это реальность. Мы — это Единство. Но единство — это не мы. Это намного больше, чем несколько сотен таких, как я, и таких, как ты. Если мы его утратим, наш мир падет.
Вот так вот. Мир. Не больше и не меньше. Не факт, что под падением мира Полукровка понимает катастрофу планетарного масштаба.
— Какой мир? — решил уточнить Грива. — Твой?
— Мой, — согласился Полукровка. — И мир твоей девушки. И мир ее соплеменников. Счастливый мир. Светлое будущее твоей расы. Оно погибнет. Но Единство — останется. И взрастит другой мир. Тот, который по ту сторону границы.
— Ну да, счастливый мир держится исключительно на вас, — проворчал Грива. — Пара-тройка косматых праведников — и злой бог пощадит глупое человечество.
— Ты говоришь не те слова, но понимаешь правильно, — одобрительно произнес Полукровка.
— А теперь скажи мне, что этот мир держится на тебе, — Артём ухмыльнулся.
— Нет, — Полукровка качнул массивной головой. — Не на мне. Хранителем Равновесия был Шадаква. Но ты его убил.
И об этом, оказывается, мы тоже знаем. У Гривы возникло подозрение, что его собеседник был одним из тех, кто остался в пещере после ухода Гривы и охотников.
— Бред! — возразил Артём. — Как я мог убить человека, не прикасаясь к нему, на расстоянии ста шагов?
— Ты его сжег, — сообщил Полукровка. — Ты сжег его, чужак. Сжег еще не рожденным огнем.
— А поподробнее?
— Обойдешься.
— Но мне это нужно!
— Еще бы! Новое умение убивать интересует тебя больше, чем смерть человека, разбудившего твою силу. Впрочем, он сам виноват. Нельзя посягать на то, что тебе не принадлежит. Он мог бы остановить ритуал. Но он решил, что его смерть — на благо Равновесия. Он хотел стать сучьями для костра, который навсегда изгонит тьму, а стал мишенью для удара молнии. Твой огонь выжег всё, что могло гореть. И костер погас. Но я понимаю Шадакву. Его обмануло то, что ты — из другого мира. Он думал: ты похож на него. Он думал, что ты утратил Единство, потому что утратил силу. Он дал тебе силу. А ты его убил.