– Да. – Я набрала в грудь побольше воздуха и выпалила: – Ты слышал что-нибудь о магии Вуду?
Валерий громко вздохнул и медленно повернулся ко мне.
– Ладно, рассказывай все, что знаешь, – требовательно сказал он с таким авторитетом, что я не могла противиться, хоть мне до жути не хотелось рассказывать.
– Ты, конечно, не помнишь, но при жизни… хм, – осеклась я, – при той, другой жизни у тебя была девушка Диана. Она и решилась на этот обряд, выкрав книгу у колдуньи.
– У колдуньи? У какой колдуньи? – раздраженно спросил он, как бывает, если вы не понимаете из беседы того, что вам жизненно необходимо понять.
Я переступила с ноги на ногу и сложила руки на груди.
– Я была у нее. Обычная ведьма, гордо именующая себя ясновидящей, – позволила я себе колкость в адрес Азазы. – Ее предок занимался воскрешением мертвых и деланием из них послушных рабов – зомби. У нее сохранилась книга.
– Понятно… И что же, эта баба выкрала книгу и… оживила меня? Этого не может быть!
– Ну… выходит, что так.
Я схватилась за горло. Этот разговор давался мне бог знает как нелегко, возникало ощущение, словно что-то душит меня изнутри, не давая произносить того, что я не хотела, не могла и не имела права произносить.
– Что она еще сказала? – строго спросил Валерий, точно я была в чем-то виновата.
Я не стала сыпать упреками, понимая, как ему нелегко. Я бы тоже не поверила во все это, услышав эту историю от третьих лиц.
– Она сказала, что тебе ни в коем случае нельзя было узнать то, что ты узнал. Еще она сказала, что через пару дней ты превратишься в… это бесчувственное существо из передачи. Помнишь, мы смотрели?
– Да, но мне все это казалось чушью!
– Да, мне тоже…
Мы постояли посреди коридора молча.
– Ты говорила, что поможешь мне. – Пауза. Может, он ждал, что я скажу «да» или хотя бы кивну? Ни того ни другого я не сделала. – Как? Как ты собиралась помочь?
– Извини, но это мое дело.
Я думала, он будет ругаться, но он не стал. Только робко поинтересовался:
– Ты уверена, что получится? Гарантии есть?
Я испуганно воззрилась в его туманные глаза. Против воли мой подбородок затрясся. Я должна была ответить правду.
– Нет. Никаких.
– Значит, я… Может быть, я не выживу? Я останусь… ничем?
Со стороны это могло показаться комедией или диалогом сумасшедших. В тот час мне казалось это трагедией.
– Может быть, – вымолвила я с большим трудом.
От мысли, что Валера может рассыпаться, как прах, мне стало ужасно страшно. Я поняла, что сделала бы что угодно, чтобы его спасти. Но средств не было. Или были? Если вернуться на этот свет ему помогло неоконченное дело, то вдруг остаться здесь ему поможет любовь?