Когда Алоиз резко затормозил у ворот и Суон помог Иве выбраться из салона, они увидели, что по газону перед величественным крыльцом особняка мечутся несколько фигур. Судя по всему, это были слуги, выбежавшие из флигелей по обе стороны главного корпуса, полуодетые, с лампами и почему-то с оружием в руках. Как раз подоспели пожарные, им открыли ворота, и Суон, Ива и Алоиз почти побежали к портику. Навстречу им из дома выбежал всклокоченный Джексон. Он задыхался от кашля, одежда была измазана сажей.
— Что там случилось? — остановил его Суон решительно.
— Я, я не знаю, — едва выдавил сквозь кашель секретарь. — Я был во флигеле…
— Где гость его светлости? — Суон схватил Джексона за плечи, отчасти для того, чтобы он не упал, отчасти — чтобы немного привести его во вменяемое состояние.
— Гость? О, Господи, я знал, что добром это не кончится! — простонал Джексон, и метнулся было обратно в дом, но Суон удержал его и повторил вопрос голосом почти угрожающим.
— Они были в кабинете…
Суон обернулся на полыхающий дом:
— Где кабинет?!
— Комнаты Карниваля горят! — ответила Ива вместо секретаря, так как он, в шоке, не смог вымолвить больше ни слова.
Суон, не медля более ни мгновения, кинулся в дом, вслед за первыми пожарными, которые на фоне огромного особняка выглядели жалко и комично со своими кожаными вёдрами и баграми. Ива и Алоиз, остававшийся в кожаном плаще и шлеме, последовали за ним.
Огромный холл был заполнен дымом. Мелькали едва различимые фигуры слуг и пожарных, слуги пытались сорвать со стен гобелены и вытащить укутанные тлеющей холстиной скульптуры. С постаментов упало несколько фарфоровых ваз. Напольные часы упали и рассыпались тысячью блестящих шестерёнок. Пожарные срывали гардины с окон и плескали водой на стены, однако это уже не имело никакого смысла.
Деревянная лестница, к которой Ива увлекла Суона, полыхала. Индонезийские демоны, скалясь, выглядывали из адского пламени, сами охваченные голубоватым ползущим огнём.
— Здесь не пройти! Лестница горит! Окно! — Суон, добежав до лестницы, круто развернулся на месте; раздался звон стекла — Алоиз держал в руке увесистую бронзовую статуэтку. Пламя на лестнице тотчас вытянулось, устремилось вверх, загудело и заполнило собой всё пространство внизу — трое только успели выбежать из французского окна, разбитого Алоизом, выходящего на террасу, и за ними уже заколыхались схватившиеся огнём шторы.
Пожарные с лестницами метались вдоль фасада. Суон крикнул, они подтащили лестницу, едва доставшую до второго этажа, и инспектор стал быстро подниматься к балкону, в балюстраду которого упёрлась шаткая лесенка.