Парни из обеих групп уселись на задние ряды, и слышно их не было совсем. Наконец, заскрипела лестница, и в комнату влетела Просто Эльза. От бега мелкие кудряшки у неё на голове подпрыгивали, как заведённые.
— Вышло так, что полтора дня просто выпали из нашего графика! — Она провела рукой по лицу, словно собирая прилипшую паутину. — Поэтому нам нужно быстро нагнать программу. И у меня огромный план мероприятий: экскурсии, дежурства у приборов, выставка, конференция. Зачёты ваши, опять же. Ладно, обо всем по порядку.
«Началось», — пронеслось в воздухе одним общим выдохом.
Наверное, началось-то всё как раз с того, что кто-то взял чужую упаковку майонеза. И Маша даже наверняка знала, кто — она сама.
На обед Мартимер и Ляля варили макароны, но Ляля зачиталась, а Мартимер из-за врождённой добросовестности решил, что если поварить ещё полчасика, будет только лучше. В результате все ели раскисшую кашицу из теста. И, не жалея, заливали её майонезом, потому что иначе это в рот было не вломить. Даже с голодухи.
Выдавив себе в тарелку последнюю каплю майонеза, Маша вздохнула и поплелась на кухню за новой упаковкой. Там, в единственном на обе группы холодильнике она нашла то, что хотела, и схватила, не глядя. Её не смутила даже задохнувшаяся от возмущения Инесса, которая замерла у входа.
— Ты чего, за добавкой? — между делом поинтересовалась Маша, протискиваясь мимо.
После обеда в комнате её ждала глухая оборона.
Аника сидела на кровати по-турецки. Замусоленный плюшевый медведь валялся на боку у подушки, но хозяйке было всё равно.
— Да ты с ума сошла! — завизжала она, стоило Маше только переступить через порог.
— Мы вымыли пол, — медленно произнесла Инесса, всё же посчитав возможным объясниться. Она стояла в проходе между кроватей, в джинсах и короткой кофточке.
Маша испуганно шарахнулась назад.
— Ну извините. Только я не брала с собой домашние тапочки.
Она хотела добавить, что и медведей тоже не прихватила, но наткнулась на полный ненависти взгляд Аники и осеклась.
— И мне всё равно нужно пройти за вещами.
Собранная для экскурсии сумка лежала на кровати, и Маша шла через всю вымытую комнату, ощущая изничтожающие взгляды на своих кроссовках. Грязных, конечно, как и разбитая дорога через лес, по которой приходилось ходить от столовой до жилого корпуса. На всякий случай она прихватила с собой вещи Сабрины.
…Очки Просто Эльзы блестели в редких солнечных лучах.
— Вот увидите, — сказала она, когда все столпились на площадке, рядом с местом для костра. — Вы запомните мою практику на всю жизнь. Все запоминают.