Тьфу ты! Жозеф тряхнул головой, избавляясь от наваждения. Получается, что город бросил против них все силы... Стоит ли так стараться? Он привык, что в аэропортах притяжение города ощущалось меньше всего. А здесь... Но Сабин говорила правду — раньше тут был «закрытый объект»...
— Это из-за того, что я не забрала шкатулку, — сказала она решительно. — Нужно вернуться и забрать. Пусть даже Верочке это не поможет. Все равно, ведь это память...
Значит, вот в чем дело.
Орфею сказали, чтоб он не оборачивался, выходя из царства Аида. Древние боги дураками не были, они знали, что оглядываться нельзя. А теперь город ловит нас на сожалениях, которые, конечно, у каждого есть...
— Я сейчас, — сказал он, заметив у стены аппарат с газировкой по три копейки. Сабин удивленно смотрела, как он шепчется с автоматом; в конце концов тот по-человечески вздохнул и выбросил в щель «возврат» несколько двушек. Жозеф сгреб мелочь в ладонь и замер. По залу шел милиционер. Жозеф представил себе, что будет, если у них сейчас спросят документы.
— Оська! — раздался вдруг голос, громкий и какой-то свежий посреди оцепеневшего аэропорта. — Оська, ты, что ли?
Жозеф узнал не голос — интонацию. Обернулся. Совсем рядом стоял веселый широкоплечий мужчина в короткой дубленке, с дипломатом. Глаза его светились.
— Владимир? — спросил сперва Жозеф с привычным ударением на последний слог, а потом уже выдал забытое детское: — Вовка!
— Ну надо же! Сколько ж мы не виделись! Какими судьбами, брат?
— Я тут... по работе. — Жозеф не мог удержать дурацкую улыбку. С незнакомого взрослого лица глядели те самые глаза — Вовкины.
— А я, видишь, из Киева прилетел, с конференции... Ого! — Вовка заприметил Сабин. — Твоя? Представишь?
— Не моя, но представлю. — Жозеф заторопился. — Ты мог бы довезти нас до города? Очень надо...
***
У Вовки — Владимира... — оказалась темная «Волга» с уютным салоном, почти сразу нагревшимся от печки. Сабин на заднем сиденье, кажется, уснула. Неразборчивые напевы радио ей не мешали. Вовка с видимым удовольствием рулил по заснеженной дороге и болтал:
— Никто тогда и не понял, куда вы делись... Кто говорил, в Израиль, на историческую... А вы, значит, во Францию.
— Во Францию, — эхом отозвался Жозеф. В душе росло неловкое чувство. В последний раз они с Владимиром виделись, когда ему было семь лет. Вовка давно стал... выходцем из сна. Радость от встречи казалась излишней, ненатуральной...
— А мы-то вас не забыли, — сказал Вовка. Жозефа пробрал холод. Машина зарулила в дебри; узкие улочки, черные деревянные постройки.