— Мадам, ваш французский великолепен, но мне ведь нужен мужчина на эту должность.
Норина не смогла сдержать разочарованного вздоха.
Но дело было настолько важным, что она решилась продолжить разговор, но уже в умоляющем тоне:
— Пожалуйста, мсье… пожалуйста. Дайте мне шанс. Я обещаю вам делать все, что потребуется. Это… слишком… это жизненно важно для меня найти место… и немедленно.
После небольшой паузы мужчина спросил:
— Но почему вы так торопитесь?
— Мне… мне некуда идти, и у меня нет средств к существованию.
— Вы хотите сказать, что у вас нет денег?
— Практически нет, мсье, но, что еще важнее, мне необходимо найти пристанище.
Она чуть не сказала «убежище», но вовремя спохватилась.
Снова воцарилась тишина, и на сей раз она длилась несколько минут. Норине казалось, что все силы ее на исходе, когда он снова заговорил:
— В таком случае я должен объяснить вам, что мне нужен не просто секретарь, мне нужен абсолютно надежный человек. Я должен быть уверен в том, что никогда и ни при каких обстоятельствах он никому не расскажет, что я делаю или что я говорю.
— Ну это естественно, месье, это же абсолютно нормально!
— Но ведь женщины болтливы, а вы женщина, мадам!
— В самом деле, и с этим я уже ничего не могу поделать… но… я могу поклясться вам, что, если вы примете меня к себе на службу… я буду преданна вам абсолютно. Я никогда не позволю себе ничего, что могло бы ранить вас или как-то ущемить ваши интересы, чего бы это ни касалось.
Она, сама не зная почему, употребляла эти странные слова, но интуиция подсказывала ей, что именно так она сможет убедить этого странного человека.
В комнате снова воцарилась эта невыносимая тишина, потом он медленно заговорил:
— Но как я могу быть уверен в том, что вы достойны моего доверия? Я слеп, и вам придется читать всю мою корреспонденцию, а это означает, что вы будете в курсе всех моих личных дел.
— Я все прекрасно понимаю. Если вы принимаете на службу мужчину, вы ожидаете, что он будет вести себя как джентльмен, Я же могу вам только обещать… мсье, что буду вести себя как истинная леди.
— Именно этого я и боюсь!
В его голосе прозвучали веселые нотки, и Норина подумала, что он, должно быть, не так уж стар, как о нем говорят.
Почувствовав, что силы покидают ее, Норина снова заговорила:
— Я не знаю, как мне убедить вас, мсье, но все, что будет происходить в вашем доме, останется в тайне. Единственное, что я могу сказать… я могу поклясться на всем, что для меня свято в жизни.
— Вы католичка? — спросил он.
Поколебавшись секунду, Норина решила ответить правду: