* * *
Если я думал, что танцы под японскую попсу- это нечто за гранью добра и зла, то пришлось признать — это было очень глубокое заблуждение.
Ведь я начисто забыл о таком оружии массового поражения, как караоке.
Это даже несколько протрезвило меня, потому как без дрожи во всём организме слушать бодрые завывания нетрезвых личностей было просто невозможно! "Не подкачала" в этом плане и Мисато, наглядно доказав, что талантливый человек не может быть талантлив во всём и при сногсшибательной внешности может иметь просто отвратительные вокальные данные.
Впрочем, по пьяни и под "Cannibal Corpse", наверное, можно колбаситься… Если перефразировать одно выражение: не бывает музыки, под которую нельзя танцевать — бывает мало водки.
Водки же хватало. Причём всем. И не только водки — НЕРВ явно не скупился на маленькие человеческие радости для сотрудников. И на пару несовершеннолетних, официально пробравшихся на грандиозную пьянку… Ой, простите — корпоратив. В общем, им тоже кое-что перепало при практически полном отсутствие контроля со стороны взрослых. Ну, не считать же в качестве контроля, брошенную Мисато на бегу фразу "Только, чур, сильно не напиваться!"?..
…Будучи вытащен Аской танцевать, господин ооновский лейтенант-пилот не подкачал и вместе с напарницей выдал что-то зажигательное. Но наверняка навевающие мысли о расстройстве опорно-двигательной системы у этих двоих, мда…
Впрочем, затем мы подстроились под более спокойный общий настрой и продолжили языческие пляски.
Принявшая на грудь Лэнгли, кстати, оказалась девчонкой куда более дружелюбной и значительно менее стервозной, чем трезвая. Впрочем, я вот уже несколько раз пытался отвести взгляд, невольно падающий на то место, на что она принимала алкоголь… От груди, то бишь.
И повторять себе, что "за совращение малолетних" — это не тост, а статья.
— Дорогу! Дорогу!!! — моё, да и не только моё внимание привлекли чьи-то радостные вопли. — Поймали! Поймали!!!
— Тащите её сюда! — проорала немедленно завладевшая микрофоном Кацураги.
Народ потихоньку расступился, давая дорогу маленькой, но весьма внушительной процессии.
Первым с самым важным видом шагал Аоба, закинув за левое плечо форменный изумрудный китель, и размахивая зажатым в правой руке серебристым планшетным компьютером. А вот за ним следовал О'Брайан, нагруженный несколько диковинной ношей — одетой в мундир научного отдела доктором Акаги на плече. Рицко изволила громко ругаться, возмущаться и колотить кулачками по широченной спине ирландца.
Впрочем, с таким же успехом она могла колотить по лобовой броне Т-72.