Фактически, здесь совершается одно и то же: человек вступает в Богообщение, только внешне оно проявляется по-разному — как усмотрит Господь в каждом конкретном случае. Но у каждого человека при этом должны быть сердечная обращенность к Богу и вера в то, что если он произносит молитву, значит, Бог его слышит.
О том, что Богоугождение и духовное делание совершаются везде — как в глубочайшей пустыни, так и среди мирской суеты
— Как-то раз пришлось быть в одном монастыре. Некий иеромонах говорил проповедь о покаянии. И для того, чтобы привести наглядный пример, он показал в контрасте: «Приходят на исповедь некоторые люди. Спрашиваешь их: „Чем согрешили?“ Жмут плечами: „Не знаем, батюшка: вроде бы не убивали, не грабили“. И вот подходит старец-пустынник, человек с чистой, детской душой, и исповедуется у меня около часа. Спрашивается: в чем он может каяться? Какие грехи он может рассказывать?»
Такой контраст батюшка привел для наглядного сравнения. Потом, немного помолчав, добавил: «Я приоткрою вам секрет, в чем же могут каяться люди духовные. К примеру, стоит человек на молитве, слушает правило. И если при этом какая-то фраза из слушаемых им молитв не усвоилась умом, прошла мимо, он считает это за грех. Но бывает и другая степень восприятия. Человек слушает слова молитвы, они воспринимаются его умом, входят в его сердце, из сердца восходят к Богу, от Бога приходит ответ, и человек сердцем этот ответ воспринимает. И вот если не произошла такая „цепочка“, т. е. слова молитвы не воспринялись умом, не прошли в сердце, от сердца не взошли к Богу, и от Бога не пришел ответ, то это считается у человека духовного грехом, и он в этом кается».
Услышав такие слова о молитве, душа уязвилась подобным идеалом. Но вместе с этим она ощутила и скорбь: ведь в пример был приведен старец, живущий в горах, т. е. подвижник…
Невольно возникает вопрос: имеет ли смысл желать обрести такую молитву «простому смертному»? Возможно ли это? Или же был показан только «образчик» далекого, прекрасного и совершенно недостижимого идеала — для того, чтобы мы лишь узнали, что «такое бывает»?
— Как видим из житий Святых, в частности, из жития преподобного Антония Великого, основоположника монашеского делания, — он был направлен Промыслом Божиим в Александрию к кожевнику, который имел превосходящее его — преподобного Антония — делание. Так же и преподобный Макарий Великий был направлен учиться у двух женщин-мирянок[5].
На основании этих и других, описанных в житиях примеров, мы можем сделать вывод, что Богоугождение и духовное делание совершаются везде