Но она пресекла мои мысли, вытряхнув из лирического настроения:
— Мне нужны деньги, Ковригин.
Я достал платок и промокнул выступившие на лбу капли пота. Она равнодушно смотрела в окно.
— Что ты сделаешь на этот раз, Алина?
Пальцы мои подрагивали, и я поспешил сжать руки в кулаки.
— Ты приготовил деньги?
Она сняла очки, но продолжала стоять у двери. Наверное, этот вопрос я слышал раз в сотый. Я слышал его во сне и наяву, он преследовал меня повсюду.
— Если скажу «нет», что сделаешь?
Меня изрядно потряхивало. Алина это заметила.
— Ты под кайфом?
— Немного.
— Ковригин, мне нужны деньги.
Голос ее не менялся. Ровным тоном она сообщала мне информацию, которую я не слышал несколько месяцев. И надеялся не услышать больше никогда.
— Их нет.
Меня трясло. Я вцепился в край стола.
— Это правда, Алина.
Она молча смотрела мне в глаза. Я мечтал, чтоб этот момент стерся из ее памяти навсегда. Ни один мужчина не хочет предстать перед женщиной в не лучшем виде. Даже перед своей бывшей.
— Как скажешь.
Она развернулась, чтобы уйти.
— Что ты сделаешь, Алина? — я почти кричал. — Что сделаешь на этот раз?
— Завтра узнаешь.
— Настю не трогай.
Я встал из-за стола и молящим взором сверлил ей спину. Она остановилась. Медленно, как в замедленной киноленте, повернула голову на звук.
— Прошу тебя, не трогай Настю. Она — единственное, что у меня осталось.
Рыдания сотрясали мое тело.
— Любишь ее.
Она не спрашивала. Констатировала факт. Но как-то грустно получилось, с печалью в голосе.
Я не мог выдавить ни слова. Уткнувшись в платок, отчаянно заливался слезами.
— До завтра, Ковригин.
Она хлопнула дверью. В ее голосе не было ни сожаления, ни презрения. Ей было все безразлично. Как мне тогда, когда я отправил ее на аборт.
Тогда тоже был май.
Я вспомнил ее слова.
И вспомнил ту проклятую весну.
* * *
У меня были сутки. И я продал все, что смог. Все, что имело ценность для покупателей. Настя пыталась узнать, что случилось, плакала и предлагала помощь. Ее детективное расследование утверждало, что врагов у меня много и надо начинать с фирмы «Сталекс», а потом трясти банкиров. Я не обращал внимания на ее слова. Так как знал, что враг у меня один. И я проклял это имя.
В офис я прибыл в состоянии загнанного зверя. Я хотел видеть Алину и хотел ее убить.
В кабинете установили прослушку, под офисом дежурила профессиональная команда. Я обратился в спецслужбу. Казалось, только эти ребята могли мне помочь. Я был уверен, что Алина работает не одна, и мечтал обезглавить ее информатора.
Телефон внезапно ожил, передав смс от неизвестного номера: «Деньги заберу завтра. Убери бойцов и не играй со мной, Ковригин».