— Не знаю, Кабан! Приказ Хорька. Как понял? Прием.
— Ни хера не понял! Какого Хорька? Белка, я Кабан, кто такой Хорек? Кто это? Прием.
— Кабан, ты дятел! Как понял? Прием.
— Понял тебя, Белка. Я — Дятел. Повторяю вопрос про хорька. Кто это?
— Кабан, сука, ты всех заманал, лети молча! Конец связи.
Это — диалог моего сочинения. Хотя, по большому счету, не вполне моего…
На авиационно-зоологическую тему я расфантазировался, вспомнив рассказ моего старинного друга Саши Перова. Его детство прошло в знаменитой Кубинке под Москвой, среди летчиков-испытателей, одним из которых был его отец.
А рассказ такой. Как-то раз в Кубинку приехал с инспекцией генерал. Генерал был воевавший, сам знатный летчик. И вот, уже на летном поле, в кабине истребителя, он забыл свой позывной.
А позывной был — Барсук-58.
— Я… — сказал генерал и замолчал.
— Я-я… — протянул он снова.
Он ждал, что ему подскажут позывной, но остальные «барсуки» радостно молчали в кабинах своих истребителей. И, не дождавшись помощи от проверяемых, генерал решил попробовать наугад:
— Я… — Кабан. Разрешите выруливать.
И, вместо сухого «выруливание разрешаю», услышал в наушниках доброжелательное, но недвусмысленное:
— Выруливай, кабан…
И сорок минут после этого пролетал Кабаном, под стиснутые от смеха зубы личного состава Кубинки.
Легендарный летчик-испытатель Анатолий Квочур на разборе полета делился ощущениями от новой машины. Машина Квочуру не понравилась.
Конструкторы, задетые за живое, потребовали, чтобы испытатель аргументировал свои выводы: из показаний какого прибора он сделал вывод о несовершенстве машины?
В ответ Квочур повернулся к комиссии задом и похлопал себя по соответствующей части комбинезона:
— Вот он, мой прибор!
Как оказалось, именно этот прибор обладал наибольшей чуткостью: ближайшие полеты выявили в машине серьезный дефект.
Дело было в семидесятых. Старший лейтенант ракетных войск Кабаков сидел на ночном дежурстве. Сидел, никого не трогал, читал роман «Женщина в песках», только что опубликованный в журнале «Иностранная литература».
И, видать, углубился.
Потому что, когда зазвонил телефон, он нашарил трубку и, не выходя из песков, задумчиво произнес:
— Алло.
А звонил генерал, командир дивизии. Собственно, кто еще мог звонить по этому телефону? Услышав вместо чеканного доклада вялое «алло», генерал сильно удивился, а потом уточнил:
— Лейтенант, вы с ума сошли?
— Виноват, товарищ генерал! — очнулся Кабаков. — Зачитался!
Между песками и концепцией ядерного сдерживания повисла глубокая пауза.