Если бы только…
Он мысленно перенесся в часовню, где его друзья искали то, от чего зависела судьба всех.
Граф с трудом заставил себя сосредоточиться.
— Эта башня недопустима, — сказал он. — Вы должны сначала укрепить фундамент.
Симпкинс облегченно вздохнул.
— Как раз об этом я все время пытался…
— Заткнитесь оба, — огрызнулся Уингейт. — Я хочу башню, именно такую. И хочу ее сейчас же. Если вы думаете… Какого дьявола ты тут делаешь?
Джон с архитектором подняли взгляд и увидели на пороге Адольфа, смотревшего на сына печальными глазами.
— Мне хотелось увидеть тебя вновь, — сказал он.
— А мне не хотелось, и я не желаю тебя видеть. Вчера я сказал, чтобы ты убирался. Почему ты меня преследуешь?
— Возможно, потому что ты мой сын и, несмотря ни на что, я все еще тебя люблю.
— Сентиментальная чушь! — сказал Уингейт уже с какой-то мягкой свирепостью. — Держись от меня подальше. Я не позволю тебе лишать меня покоя.
— Но это уже происходит, — сказал Адольф все тем же меланхоличным тоном. — В мыслях ты видел меня все чаще с каждым новым порочным деянием. Вот почему мой вид тебе так ненавистен.
— Убирайся из этого дома!
— Это решать его владельцу, — сказал Адольф, посмотрев ему в глаза. — А ты не владелец, и никогда им не будешь.
— Неправда. Я никогда еще не терпел поражения. Он, — Уингейт ткнул пальцем в направлении Джона, — не откажет мне в конце концов. Он не может себе этого позволить.
— Ошибаешься, — сказал Адольф. — Он не может себе позволить не отказать тебе.
Джон встал рядом с ним на пороге.
— Мистер Симпкинс, — сказал он, — если удача от меня не отвернется, мы с вами сможем поговорить в другой раз. А пока что не подходите к башне и близко.
— Распоряжения вам отдаю я, — накинулся на архитектора Уингейт.
— Но позвольте, сэр, — принялся успокаивать его Симпкинс. — Вы ведь не хотите, чтобы я обрушил дом прямо вам на голову, не так ли?
Джон воспользовался случаем, чтобы вывести Адольфа из комнаты.
— Я думал, вы собирались держать свое присутствие в тайне, — буркнул он.
— Я не стану прятаться от родного сына. Каким бы странным это ни казалось, я все еще люблю его, и даже надеюсь вернуть на путь истинный.
Разговаривая, они шли к тыльной стороне дома, где находилась часовня. Сесил, Матильда и Рена обыскивали ее вдоль и поперек. Это была тяжелая работа, хотя сама часовня была небольшой.
— Они, конечно, могут быть и там, — сказал Джон, показывая вверх, на хоры, тянувшиеся вдоль одной стороны часовни. — Как туда добраться?
— Отсюда никак, — сказала Рена. — Там обычно сидели слуги. Они заходили через отдельный вход с заднего двора.