— Значит, госпожа у тебя все-таки есть, хоть господин твой — глупость. — Граф рассмеялся. — Хотел бы я лицезреть ту даму, которой ты имеешь честь принадлежать, мессер Пеппино.
— Для того чтобы лицезреть ее, вам достаточно повернуть голову, — прошептал Пеппино.
С улыбкой, в которой сквозило пренебрежение, граф Аквильский неторопливо повернул голову в направлении, указанном шутом. В тот же миг выражение его лица изменилось. Пренебрежение уступило место изумлению, а то, в свою очередь, благоговейному трепету.
На краю поляны, где он лежал, замерла женщина. Стройная, изящная, в белом платье с зеленым бархатным лифом, с золотистыми волосами. Но больше всего графа поразили ее чудесные глаза, в которых было удивление от нежданной встречи.
Приподнявшись на локте, Франческо дель Фалько, словно зачарованный, всматривался в эти глаза, которые могли принадлежать разве что святой, спустившейся прямо из рая.
Чары нарушил голос Пеппино, склонившегося в низком поклоне госпоже. Тут же вскочил и Франческо. Забыв о ране, он тоже поклонился даме. А в следующее мгновение, охнув, рухнул в высокую траву и потерял сознание.
Впоследствии граф Аквильский пребывал в убеждении, что не что иное, как ослепительная красота девушки всколыхнула его душу и сразила наповал, вот он и рухнул к ее ногам. Нам же представляется более убедительным мнение Фанфуллы и монаха, хотя граф и считает его оскорбительным: от резкого движения рана на плече открылась, и причиной обморока послужили боль и слабость, вызванные большой потерей крови.
— Кто это, Пеппе? — спросила девушка у шута, а тот, памятуя о данной им клятве, ответил, что не имеет представления, и добавил, что несчастный ранен.
— Ранен? — повторила девушка. Ее глаза наполнились жалостью. — И совсем один?
— Его сопровождал какой-то дворянин, моя госпожа, но они вместе с фра Доминико отправились в монастырь Аскуаспарте за целебной мазью и бинтами.
— Бедняжка, — прошептала девушка, глядя на лежащего без чувств Франческо. — Кто же его ранил?
— Об этом, моя госпожа, я не ведаю.
— И мы ничем не можем помочь ему до возвращения его друзей? — Она склонилась над графом. — Не стой как пень, Пеппино. Лучше принеси мне воды из ручья, бездельник.
Шут огляделся в поисках подходящего сосуда, его взгляд упал на широкополую шляпу графа, которую он прихватил по пути. Когда он вернулся, девушка сидела на траве, а голова еще не пришедшего в сознание Франческо покоилась у нее на коленях. Она смочила платок принесенной Пеппе водой и протерла им лоб Франческо.