— Так что, брат Панфутий, как думаешь, спит уже бабка?
— Думаю, спит, чего ей ещё делать-то, деда нету.
— Тогда пошли до Курилихи сходим, а то совсем в этом подполе загнёмся.
— А как кто нагрянет, не ровён час?
— Да кто здесь может нагрянуть? Разве что черти по бабкину душу придут. Дед-то ейный у нас в подвале сидит, а те, что убёгли, то им явно дела нет до бабки.
— Может ты и прав Прохор, может и прав, да только боязно что-то. А как начальство прознается, что мы вместо того, чтобы стражу нести, к Курилихе бегали?
— А как оно прознается, коль ты ни кому не проболтаешь? — Хихикнул первый.
— Так с проверкой может нагрянуть.
— Не до проверок им теперь, им бы успеть всю Слободу перевернуть, да ещё надобно стражу нести, вона, слыхал, вроде как молодой царевич нагрянул, теперь не только Государя охоронять, а и его тоже надобно.
— Ладно. Уговорил чёрт. Уж больно хороша водка у Курилихи, иначе ни за что не согласился бы.
Парочка прикрыла за собой лаз и, обогнув дом, вышла на улицу.
— Интересно, есть там ход в сам дом или нет, и открыт ли он, — прошептал Алексей.
— Так пошли, посмотрим, — предложил Афанасий.
Но только мужчины собрались идти к лазу, как он вновь открылся, и из него показалась ещё одна голова.
— Это ещё что такое за явление? — Удивился Афоня.
Эта голова, как и прежняя, осмотрелась по сторонам, после чего начало появляться всё тело, Алексей присмотрелся. Это был ни кто иной, как Авдотья, собственной персоной.
— Слушай, друг, — прошептал он Афоне, — да нам сегодня, кажется, везёт.
Алексей бесшумной тенью рванул к дому, старуха как раз наклонилась, что бы прикрыть дверцу, когда он схватил её сзади, зажал рот и втолкнул обратно в подпол, следом за ним в подвал ворвался Афанасий.
— Слушай меня внимательно бабка Авдотья, — прошептал Мещеряков ей на ухо. — Сейчас без лишнего шума проходим к тебе в дом, и там у нас с тобой будет долгая, но полезная для нас обоих беседа, в противном случае я тебе прямо здесь горло перережу. Поняла? Если поняла, кивни. — Бабка часто закивала головой, — Вот и славненько, веди, да смотри без глупостей. — Он подтолкнул её кинжалом в бок.
Бабка провела их под домом к лестнице, что вела наверх. Алексей первым пропустил Афанасия, затем бабку, взобравшись сам, плотно прикрыл ляду.
Луна в эту ночь светила ярко и зажигать свет надобности не оказалось, они усадили старуху на стул, посреди комнаты, на всякий случай, привязав к нему.
— Ну, здравствуй, Авдотья Лукинична, гостеприимная ты наша. Что не ожидала меня увидеть?
Бабка сидела на стуле с широко раскрытыми глазами, она действительно ни как не ожидала видеть здесь Алексея, да ещё и в таком виде.