Голубое кольцо огня вырвалось на свободу, как будто только этого и ждало.
Рубленая говядина холодила ладони, но все-таки не так, как замороженный картофель. Диана разделила фарш на небольшие плоские котлетки, и руки покрылись восковой пленкой жира. Пришлось долго тереть руки мылом под горячей водой.
Когда сковорода разогрелась, она выложила на нее три из четырех — две для Пола — котлеты. Едва сырое мясо коснулось раскаленного металла, раздалось обычное яростное шипение.
Оставшуюся котлету она поднесла к лицу, прямо к носу, и вдохнула ее запах…
Диана уже не помнила, когда она успевала проголодаться настолько, чтобы захотеть отведать сырого мяса.
Она понимала, что это не лучшая идея — есть сырое мясо.
Бактерии, глисты и паразиты. Коровье бешенство.
Но мясо было абсолютно свежим. Диана знала, что есть рестораны, где подают сырую говядину, а в некоторых странах блюда из нее считаются деликатесом. И чем, интересно, сырое мясо отличается от суши, которое она обожала?
Она откусила от краешка.
Даже вкуснее, чем она предполагала.
Холодное и нежное.
Если бы не освежающий привкус крови, оно казалось бы почти безвкусным.
Она протянула руку за солью, но в последний момент передумала, решив, что именно неотчетливая влажная мягкость делает вкус мяса таким привлекательным. Плюс ощущение чего-то гладкого, скользящего по языку, ни с чем не сравнимого. Что-то нежное, как пудинг, и скользкое, как мороженое или гуакамоле — пюре из авокадо с томатами, — только более плотное. Наверное, это и был вкус плоти. Прежде чем Пол с Эммой спустились на кухню, она проглотила всю котлету.