– Например?
– У Сьюзен были и другие парни, помимо Дента Картера.
– Ты с ним разговаривала?
– В том числе и с ним.
– Ты веришь ему?
– Дент Картер пока еще не дал мне поводов усомниться в нем.
– Он их и не даст, верно я говорю? Он за тобой еще не ухаживает?
Беллами смущенно опустила глаза. Зная, что это означает, Говард поморщился:
– Беллами, спроси себя, почему он увязался за тобой?
– Почему ты считаешь, что он увязался?
– Он хочет утереть нам нос. Оставить за собой последнее слово. А есть ли лучший способ оставить за собой последнее слово, чем затащить тебя в постель? – Эта мысль как будто огорчила Говарда. Он вздохнул и на несколько секунд закрыл глаза. – Поговори с детективом.
– Дейлом Муди?
– Начни с него. Я наблюдал за ним во время суда над Аланом Стриклендом. Ему явно что-то не давало покоя. Выясни, что именно. – Говард снова сжал руку дочери: – Обещаешь?
Беллами пообещала ему единственное, что было в ее силах:
– Постараюсь.
– Ты всегда была послушной девочкой. – Говард поднял руку и костлявым пальцем прикоснулся к ее щеке пальцем. – Всегда старалась угодить мне. Хотела, чтобы все были счастливы. Ты даже вышла замуж за человека, которого не любила, лишь потому, что он нравился нам с Оливией.
– Сколько воды утекло с тех пор, папа.
– Не спорь со мной, дочка. Я редко думал о твоем счастье, а вот ты больше думала о моем. После смерти Сьюзен и во время суда над Стриклендом ты как будто отошла для нас на второй план. Затем мы пытались заново отстроить нашу жизнь и, наверное, почти не уделяли тебе внимания.
– Папа, я все замечала и все понимала. Просто я была застенчивой, вот и все. Не хотела привлекать к себе внимания. – Беллами погладила отца по руке. – Но ты всегда оказывался рядом со мной, когда я в тебе нуждалась. Я всегда знала, что ты любишь меня.
Ей хотелось припасть к отцу, обнять его, умолять, чтобы он не покидал ее. Когда он умрет, у нее больше не останется кровных родственников. При этой мысли Беллами охватило отчаяние. Она как будто кожей ощутила суровую неотвратимость смерти.
Но она не станет усугублять его страдания проявлением детских страхов. Отец не выбирал для себя смерть. Не собирался оставить Оливию одну и вообще уходить из жизни.
Лучшим проявлением ее любви станет спокойствие, с которым она воспримет его уход, решила она.
– Если я займусь поисками, – тихо ответила Беллами, – я не смогу быть рядом с тобой.
– Ничего страшного. Главное – сделай то, о чем я тебя прошу. Только ты в силах выяснить, не произошло ли тогда судебной ошибки. Так что действуй, Беллами. Времени остается в обрез.