С точки зрения психологии, это состояние ума, всецело подчиненного неизвестной «силе», которая приходит неизвестно откуда и в то же время, кажется, способна овладеть всей областью сознания и заставить его служить неизвестному. Вследствие этого человек становится своего рода автоматом в том, что касается его собственного сознания. Но, как объясняет Такуан, это состояние не следует путать с пассивной беспомощностью неорганической материи вроде куска ткани или дерева. Человек «бессознательно сознателен» или «сознательно бессознателен». Развивая идею дзэн на примере фехтования, Такуан говорит о разуме, о его текучести, о том, что остановка разума приводит к абсолютной ограниченности действий. В дзэн это называется «схватить вражеское копье и убить им врага».
Далее, продолжая эту мысль, Такуан советует: «Фехтовальщик, достигший совершенства, не обращает внимания на личность противника, так же, как на свою собственную, ибо он является безразличным свидетелем фатальной драмы жизни и смерти, в которой он принимает самое активное участие».
Как видим, учение дзэн, в данном случае выраженное словами Такуана, пронизывает все, что делает – и не делает – фехтовальщик. Одним из основных лейтмотивов здесь является принцип исключения дуалистического восприятия мира и противопоставления одного объекта другому. Казалось бы, в таком искусстве, как фехтование, предполагающем единоборство двух вооруженных мечами людей, уже изначально, само по себе, существует противопоставление
Но Такуан настойчиво советует фехтовальщику отказаться от этой идеи и в то же время не быть мистиком, не увлекаться созерцанием, а ясно осознавать реальность смертельной схватки. Не противопоставление, а единение с миром, не мистицизм, а рационализм, чувство свободы, а не привязанности к объекту, – вот что выражено в словах Такуана.
Дзэн-буддизм, выделившись из многочисленных сект, приспособив взгляды и идеи махаяны к японским реалиям, вобрав в себя национальные особенности японского менталитета, вырос в жизнеутверждающую религию; высшая цель этого учения, по определению одного из исследователей буддизма Касимо Хидэо, – это освобождение от страданий, которые большинство людей связывает с жизненными трудностями и несовершенством окружающего мира.
В период XVI–XVIII вв. все сферы жизни японцев уже были буквально насквозь пропитаны учением дзэн; что же касается самураев, то дзэн стал неотъемлемой частью их воспитания и мировоззрения, окончательно определив их философию и систему ценностей.
Представление о философии Японии, её современной жизни, экономике, истории, традиционной культуре было бы явно неполным без изучения вопроса о самурайстве, его исторических аспектах зарождения.