Мой нежный завоеватель (Френч) - страница 2

Роксана глубоко вздохнула и продолжала писать.

Перед ее мысленным взором появлялись знакомые лица, причем в сгущавшихся сумерках эти видения казались даже более отчетливыми, чем ее рука: отец Оксиарт, Сорайя и Кайан, ее двоюродный брат, дорогой для нее человек. Учит ли он сейчас очередного семилетнего ребенка ездить на диких скифских конях, как когда-то учил ее?

— Вцепись в гриву, Роксана! — Смех Кайана эхом отразился от прошлого, где маленькая лохматая лошадка встала на дыбы, а затем повалилась на землю.

Та девчонка, которой когда-то была Роксана, усмехнулась и стряхнула песок со своих зеленых замшевых штанов.

— Ты должна была удержаться у нее на спине! — язвительно заметил Кайан, но в его голосе не было злости.

А на следующий день она в отместку подложила ему под седло колючую ветку, в результате чего он резко взмыл над лошадью и растянулся во весь рост прямо посреди дворцового двора.

Так как Роксана была единственным выжившим ребенком верховного принца Оксиарта и царицы Пари, она стала надеждой своего народа. Вместе с выбранным ею мужем ей предстояло править объединенными царствами Бактрии и Согдианы. В ней не было ничего от привередливой персидской принцессы, спрятанной от чужих глаз в роскошном дворце. Она происходила из рода светлокожих женщин-воинов, называемых греками амазонками, и начала обучаться стрельбе из лука и искусству владения коротким мечом раньше, чем научилась читать. В десятилетнем возрасте она пробыла в горах целый месяц одна, охраняя табуны лошадей, а к четырнадцати годам тремя меткими стрелами убила своего первого снежного барса.

Ее мир состоял из двух легендарно богатых горных царств, которыми ее предки владели более тысячи лет, а ее родословная была абсолютно безукоризненной. Роксана улыбнулась своим воспоминаниям. Разве сам Дарий Третий, царь царей, могучий телец Персии, не присылал послов, чтобы просить ее руки?

Она припомнила, как стояла рядом с отцом в Восточной башне Голубого дворца и следила за отъездом обескураженных посланников Дария.

— Неужели ты нуждаешься в персидском троне? — спросил ее тогда отец. — Нужна ли тебе жизнь затворницы, спрятанной под чадрой? Впрочем, я ничего не могу тебе запретить, дитя моего сердца. Скажи только слово, и я пошлю всадников, чтобы вернули посланников.

Она ответила ядреной площадной бранью, и отец, разразившись громким смехом, сжал ее в своих медвежьих объятиях. Каким несокрушимым он тогда казался, и как она гордилась им — принцем, осмелившимся отказать самому царю Дарию. Он был среднего роста, но могучего телосложения с широкими плечами, руками кузнеца, высоким лбом и гордой посадкой головы. Рассыпавшаяся по плечам грива волос когда-то была рыжевато-каштановой, а теперь приобрела более темный оттенок с проблесками седины. Роксана унаследовала от отца рыжеватый цвет волос, а от матери ей достались глаза цвета мускатного ореха и ямочки на щеках.