— Говори, Варвара, чего тебе надо, — добивался Стрибог.
— Чего мне надо? — хныкала Варвара. — Не знаете, чего бедной вдове надо? Надо ей лопату да могилу; пусть идет в сырую землю гнить, чем так мучиться на белом свете. Не имею я счастья-доленьки, не слышу ни от кого слова доброго. Лучше бы мне и на свет не родиться. Зачем только боги меня на свет пустили!
Хоть и божок, но и у него терпение лопнуло:
— Говори ж, наконец, чего надобно?
— Я хочу, — продолжала Варвара, — чтоб боженьки меня выслушали, чтоб взглянули на меня, бедную вдову, чтоб видели мои горькие слезы. Я хочу пожаловаться тебе, всемилостивейший мой Стрибоженька. Дай тебе господь счастливую долюшку в делах твоих! Дай господи, чтобы не ведал ты ни горя, ни беды! Дай господи, чтобы ты стал у нас самым старшим богом!
— Опомнись, Варвара! Видишь, сколько людей ждет, чтобы предстать предо мной, — начал было Стрибог, но Варвара перебила его.
— Разве это люди? — закричала она. — Да это собаки, а не люди. Что я говорю — собаки. Хуже собак! Лучше-б меня холера забрала, чем мне жить среди таких собак. Зачем вам рассказывать, пресветлый Стрибоженька, вы же и так все ведаете. А хуже всех вот эта Параска, чтоб ей ослепнуть и онеметь! Как она меня, сука, заела, моченьки моей нет! Гром бы ее разразил!
— Говори, чего ты хочешь? — загремел Стрибог. Но Варвара его не слушала.
Так она озлобилась, что сама себя не помнила. Вскочила, подбежала к дверям, заколотила кулаками в них и завопила:
— Чтоб тебя хвороба забрала! Ты блудница, ты ведьма, воровка.
— Ты сама ведьма, сама воровка! — закричала снаружи Параска и, с грохотом открыв дверь, плюнула в глаза Варваре. Та бросилась на нее, но Параска была сильнее Варвары, отбросила ее далеко от себя и надавала тумаков по спине. Варвара задыхалась от бессильной злобы, сознавая, что Параска сильнее ее. Она не знала, что делать, и, взбешенная, подбежала к Стрибогу.
— Я желаю, — шипела Варвара, задыхаясь от злости, — я желаю, чтобы эта ведьма получила вот теперь — здесь же, на площади, на глазах всего народа — двадцать пять палок по голому телу. Больше ничего не желаю! — И снова набросилась на Параску с кулаками.
— Погоди! Погоди ты, грязнуха! Ты свое получишь! Кровь брызнет, как будут сечь!
Но Стрибог махнул рукой, и обе вылетели за порог, как ошалелые.
V
Снова открылась дверь, и люди столпились в проходе, давя друг друга.
— Ты бьешь?! — крикнул кто-то из свалки. — Так ударю и я, человече!
— Ой-ой-ой! — закричал кто-то, получив крепкую затрещину.
Поднялась такая суматоха, точно были здесь не люди, а тараканы в горшке.