Ты говоришь: «Хочу дать сердцу волю;
Поддамся гневу, чванству, лени, страхам,
Пуд лишнего себе свершить позволю, —
Уж то-то будет лирика с размахом!»
Ты говоришь: «Раскрепощаю слово!
Ужимок не могу терпеть манерных!»
Но всё ль «раскрепощённое» так ново,
Чтобы новее быть времён пещерных?
И вещи разве ты не видел жутче
«Паркетного манерничанья»? Боже!
Когда пожары и пивные путчи,
«Манерность» ни при чём, «паркетность» — тоже,
Зато «раскрепощённость» кажет рожи…
Знать к сёмге вкус, к себе грести руками
Ещё никто за партой не учился.
А сдерживанью учатся веками.
Но мало с кем большой успех случился.
…В далёкий путь певец пустился юным
И мнил: «Зачем старик шарманку крутит?
И лирнику зачем бряцать по струнам?
Струну порвать — вот то-то песня будет!»
Не чуя пальцев он, в кулак сведённых,
Рыдал: «Поймите, сколь свободны все вы!»
И с кафедр, виноградом оплетённых,
Стада сатиров звал топтать посевы…
Как Дионисов грек, не то Аттила,
Безумство проповедовал успешно.
Вернулся к ларам. …Дух перехватило,
И шапку с головы стянул поспешно.
Богатым вышел он, вернулся нищим
И над могилами поник смущённый.