— Я мигом! — всполошилась старушка и засеменила в соседнюю комнату.
— Долго, товарищ батальонный комиссар, на границе с Манчжурией пришлось прослужить? Во времена тамошних боев, да еще у озера Хасан, я, признаюсь, очень завидовал всем вам…
«При чем тут Хасан?» — удивился Камынин и понял, что сержант спутал его с Иваном, принял за младшего брата.
— Завидовать не стоит. Сейчас война посерьезнее. Успеете отличиться.
«Хорошо, что не ведает о существовании у Ивана старшего брата, — продолжал размышлять Камынин. — Удачно и что мать не назвала меня по имени… Но если этот юнец сержантик вздумает сличать с портретом на стене, тогда я погиб. Хотя портрет давнишний, а мы с Ваней, говорят, похожи. По крайней мере, были прежде похожи…»
— А на финской побывали?
— Нет, — мотнул головой Камынин. — К сожалению. Ждал, что направят, но не дождался.
— Если б не война, в Венцах на площади памятник бы поставили. Вашему бате и его товарищам. Собирались перезахоронение устроить, — продолжал внимательно вглядываться в документы Полетаев.
— Памятник — это хорошо. Отец заслужил.
Камынин настороженно, ничем не показывая этого, наблюдал за действиями сержанта и с трудом сдержал чуть не вырвавшийся из груди вздох облегчения, когда Полетаев отложил его документы.
«Пронесло! Напрасно я волновался. Вот напарник — тот невозмутим. Удивительная выдержка».
Настала очередь документов Саид-бека. Их Полетаев смотрел так же придирчиво.
— Прошу извинить! — Он вернул Саиду документы, надел фуражку и, взяв под козырек, добавил: — Служба, сами понимаете.
— Бдительность — наше оружие, — улыбнулся Камынин.
— Желаю приятно отдохнуть!
— Вы забыли про чай, — напомнил Саид.
— Спасибо, товарищ капитан, в другой раз.
Отворилась, пропустив Полетаева, и затворилась дверь.
За столом остались двое.
— Могли бы настоять и оставить этого молоденького сержанта разделить с нами хлеб-соль, — с ухмылкой заметил Саид-бек.
— В игре не стоит заходить слишком далеко. Этого правила придерживаются не только артисты, — ответил Камынин. — Чем объясните появление энкэвэдиста? Неужели успели наследить?
— Я чисто работаю, — обиделся Саид-бек.
Стоило сержанту госбезопасности выйти из дома, как от стены отделился Мокей Ястребов. В глазах его застыл немой вопрос. И, предупреждая расспросы, Полетаев сказал:
— Все в порядке. Напрасно спешили.
— Чего меня с собой не взял?
— Нас никто не приглашал. Хватит и того, что я незванно-непрошенно явился.
— Дарья-то, небось, рада-радешенька?
— Спрашиваешь! К тебе бы сын приехал — тоже несказанно был бы рад.
Мокей посуровел: