Капитан судорожно сглотнул, пустил пять-шесть колечек дыма.
— Не знаю, имею ли я право говорить о таком. Одно время я был вхож в общество почитателей памяти императрицы. Там, помимо всего прочего, обсуждались вопросы общения глав государств с потусторонним миром…
— Что вы говорите?! Какое совпадение! — воскликнул Болотников-старший.
Он вскочил, стал метаться по кабинету, роясь в ящиках, заглядывая под кушетки. Найдя жёлтую пачку бумаг, он стряхнул с неё пыль, поднёс прямо к глазам капитана.
— И у меня имеются секреты. Жене своей не доверяю, а вам доверю! Я тоже как-то состоял в одном собрании, там тоже обсуждались судьбы государств…
Болотников-младший, к тому времени уже проснувшийся, прокрался к двери отцовского кабинета. Разговоры о списках не вдохновили его, тем более что жутко хотелось есть. Постояв совсем немного, Пётр Сергеевич пошёл в свой кабинет — наблюдать со второго этажа за слугами, несшими разносолы к столу под яблоней.
— Эвона как мои родители его принимают!
Вскоре на крыльцо вышла мать.
— Приглашаю солидно отобедать! — крикнула она мужчинам, замешкавшимся в коридоре.
Первым из двоих показался капитан. Он сделал смущённое лицо.
— Я ведь уже выпил чаю…
На что ему было отвечено:
— Чай дело пустое! Извольте-ка вкусить болотниковских благ в полной мере!
Будущему графу вновь захотелось удрать. Но сделать это, совершенно себя не обнаружив, оказалось теперь уже непросто. Да и желудок давно не принимал пищи.
— М-да… И когда же мне им являться? Тотчас или повременить, ещё чуток послушать? Пожалуй, выйду сейчас, а то фитюлька их окончательно в свою веру обратит — тогда уж поздно отговаривать будет…
Младший барин вышел через чёрный ход, обогнул кустарники, затем немного постоял за углом особняка. И лишь потом вышел к весело обедавшей компании. В тот момент мать клала в тарелку гостя увесистый кусок рыбы.
— При вашей-то походной жизни когда ещё так сытно откушаете…
Сергей Петрович вторил жёнушке:
— А мы ведь ещё даже толком и не выпили! Беленькой желаете, графинчик на двоих?
Антонина Фирсовна кокетливо хихикнула.
— У тебя всё водка на уме! Спросил бы гостя, не желает ли он рому… Или сигар гавайских…
— И колониальный товар имеется?! — неподдельно изумился капитан.
Тут им всем стали слышны шаги Болотникова-младшего. Гость изумился повторно, снова почти искренне.
— В вашем гостеприимном дому визитёры так и шастают, так и шастают. Не переводятся!
— Полноте, никто у нас особенно тут не бывает, — сказала барыня, — в такой глуши живём, что… Это, вероятно сын наш, Петруша, пожаловал…
Она сделала знак садовнику.