Томпсон родился и вырос в Бруклине и еще в детстве задался целью вырваться из окружающей нищеты. Их было шестеро братьев и сестер, ютившихся вместе с матерью в двухкомнатной квартирке. У него в общем-то не было Выбора, но в глубине души он понимал, что жизнь может быть много лучше. В школе он проявлял прилежание и получал хорошие отметки. Когда другие черные подростки, живущие по соседству, начали баловаться спиртным и марихуаной, Томпсон к ним не присоединился. Потом в жизнь его друзей вошли кокаин и героин, но Томпсон и тут остался верен себе. Он окончил школу в числе первых учеников, и ему была предоставлена полная стипендия для учебы в Колумбийском преподавательском колледже. Через четыре года он получил диплом и стал преподавать английский язык в средней школе в Ричмонд-Хилле. Способный и динамичный преподаватель, в течение последних пяти лет он являл собой отличный пример того, чего можно достичь в жизни.
В один прекрасный вечер все это кончилось. Томпсон шел домой с родительского собрания. На улице к нему подскочил молодой парень и, приставив к виску пистолет, затолкал в микроавтобус, который умчал его в Маннеринг, Северная Дакота.
Томпсон дрожал от страха, глядя в холодные, равнодушные лица. Когда его привезли в эту комнату, он кричал, угрожал, умолял отпустить его. Потом его накачали наркотиками, и вот теперь, все еще под действием наркотического дурмана и уже напичканный новой порцией успокоительных, он сидел, крепко привязанный к стулу, и в ужасе смотрел на своих пленителей, гадая, что они собираются с ним сделать. Впрочем, в одном он не сомневался, вглядываясь в лица Фредерика Брачера, Уильма Пратта, Петры Левенштейн и Джона Невилла, — это были лица его палачей.
— Ну, и как вам экземпляр? — спросил Брачер у Петры.
— Подойдет, — ответила она. — Молод, лет двадцать пять, наверняка в хорошем физическом состоянии.
Брачер обратил внимание на испуганное выражение лица Невилла и спросил с видимым удовольствием, какое ему всегда доставляла слабость пастора:
— Тебе что-то не нравится, Джон?
— Н-нет, Фредерик… — заикаясь, ответил Невилл. — Но должен же быть какой-то другой… способ…
— Отлично. — Брачер снисходительно улыбнулся. — Я рад, что ты не против.
Он повернулся к Петре:
— Что конкретно вы собираетесь делать? Ввести фермент прямо в кровь этого ниггера?
— Нет, — Петра отрицательно покачала головой. — Нас интересует кардинальное изменение генетической структуры, а не реакция на инъекцию химического вещества.
— И..? — настаивал Брачер.
— И мы попытаемся изменить процесс образования клеток. Вы слышали о пересадке костного мозга больным лейкемией?