— Эта женщина называет себя моим другом, — слабо промолвила Элоиза.
— Дружбы здесь нет, — ответила мадам Жерар. — Вы запятнали дружбу со мной, когда вышли за этого сидельца. Если б вы обо мне заботились, то никогда не пошли бы на этот брак. Я сегодня здесь, что отдать дань двум молодым людям, и я заклинаю вас в последний раз покинуть комнату. Я умоляю и требую.
— Вы мне не оставляете выбора, — сказала Элоиза Брейс с великим самообладанием и поставила бутылку.
— Какого еще выбора? — спросила мадам Жерар с легким опасением в голосе.
— Я собираюсь вызвать Жерар Жерара, — предупредила ее Элоиза.
— Он в Айове, делает четыре миллиона долларов.
— Тогда я вызову полицию, — сказала Элоиза не свояк голосом.
— Полицию, тоже мне! — фыркнула мадам Жерар и подошла к столу, где стоял более чем наполовину полный винный бокал Малькольма. Она осушила бокал одним глотком. — Они вызывали ко мне полицию тысячи раз, — обрадовала она всех. — Вы думаете, они посмеют забрать меня? Зная, кто я такая? Никогда. А сказать вам, почему они не посмеют забрать меня? — она оглядела всех в комнате. Все, замерев, ждали каждого ее слова. — Конечно, вы не догадываетесь, почему! Откуда вам. Они не заберут меня, потому что я знаю все! И они видят это знание на моем лице! По этой причине они нетронут меня, даже если их вызвать…
Сказав это, мадам Жерар немедленно подошла к Малькольму и начала целовать его в виски, перемещаясь от одного к другому в быстром порядке.
— Ради тебя одного, — объясняла мадам Жерар, — я проделала эту сложную поездку, я приехала увидеть твое прекрасное лицо… живое и написанное маслом…
Мадам Жерар внезапно осеклась, будто услышав сигнал к началу.
— Где портрет, вы, мошенница? — обратилась она к Элоизе.
— Малькольм! Кермит! — свирепо ответила Элоиза, — мы должны ее связать, или она начнет все крушить.
— Они вам не помогут, — набросилась мадам Жерар на Элоизу.
— Держите ее, — приказала Элоиза мальчикам.
Ни один из молодых людей не пошевелился.
— Видите? — захохотала мадам Жерар. — Вы ничего не можете сделать. Зовите вашу полицию.
Все же мадам Жерар забыла об одном свойстве Элоизы Брейс: о ее атлетической удали.
Элоиза закрыла глаза и собралась для предельного усилия. Тем временем мадам Жерар, уже покачиваясь на ногах, безумно хохотала над своей воображаемой победой.
— Я не уйду никогда, — прокричала она, как вдруг Элоиза Брейс, поразительно похожая на вернувшегося на ринг боксера, приблизилась к великой женщине и провела два удара: могучий левый, а потом правый в подбородок. Мадам Жерар заколебалась, молча упала на пол с печальной улыбкой на устах, и улеглась там в позе каменной принцессы, спящей во все века.