– Однако это так.
– Мне непонятно, каким образом я заслужил его доверие. Почему? Когда? И где?..
– Он хочет скорее встретиться с вами, но я не представляю, как это организовать, чтобы состоялся абсолютно конфиденциальный разговор. Вот поэтому я и не хочу, чтобы он рассказал вам кое-что из того, что знаю я.
– Почему?
– Это может плохо отразиться на его деле.
– Вы хотите сказать, что вам он сделал особое признание?
Вместо ответа на мой вопрос Джеймс спросил:
– Объясните, почему мой клиент так высоко ценит ваш совет?
Я в сомнении покачал головой.
– Вы ведь не адвокат?
– Я имею специальную юридическую подготовку.
– Черт возьми! Надеюсь, вы не собираетесь давать ему советов?
Я посмотрел на него широко открытыми, честными глазами и спросил:
– Когда же я смогу увидеть вашего клиента?
– Этого я пока не знаю. А сейчас, по его просьбе, мне бы хотелось задать вам несколько вопросов.
– Какие, например?
– Например, он спрашивает, как вы полагаете, присяжные заседатели поверят его рассказу?
– А как думаете вы? – спросил я его.
– Не в моих правилах высказывать посторонним свою точку зрения о результатах дел, в которых заинтересованы мои клиенты.
– Совершенно с вами согласен, – ответил я. – И не в моей компетенции выражать свою точку зрения о результатах дел, в которых замешаны мои клиенты.
– Черт бы вас побрал, Лэм! Хватит ходить вокруг до около! Когда вы виделись с Гейджем?
– Если вы считаете, что я виделся с ним, пока полиция его искала, и не сообщил ей об этом факте, то эта ситуация оказалась бы для меня крайне неприятной, не так ли?
– Да, я бы выразился именно так.
– А я не люблю оказываться в неприятной для меня ситуации.
Положив на стол свои большие руки с выступающими костяшками, Джеймс вытянул пальцы и стал потирать ладони о край стола, взад-вперед, взад-вперед, задумчиво поглядывая на меня.
– С вами говорить непросто, – резюмировал он.
– Вы хотите, сэр, получить больше, чем даете сами.
– Поймите, Лэм, я все это делаю против своего желания и только по просьбе моего клиента.
Я ничего не ответил.
– Мой клиент хочет, чтобы его признали виновным!
– Виновным?! – воскликнул я. – В чем?
– В преднамеренном убийстве.
– Он сошел с ума!
– Если он будет признан виновным, он может получить пожизненное заключение. Однако пятьдесят на пятьдесят, что он получит смертную казнь.
– Никак нельзя договориться с окружным прокурором? – спросил я.
– Да, он хочет, чтобы я договорился с окружным прокурором.
– О пожизненном заключении?
– Я бы мог попытаться, конечно, но его больше интересует другой вопрос.
– Что же может его интересовать в большей степени?