– Понимаете, мне не хотелось бы, чтобы вокруг моего дела вертелась полиция. Свои частные проблемы предпочитаю улаживать самостоятельно.
– Весьма разумно.
– Ведь если полиция начнет задавать мне вопросы, наружу могут всплыть факты, которые нежелательно обнародовать.
– Такие, как?..
– Ну, этот развод, например.
– Глупости, – сказал я. – Развод оформлен законно. Правда, огласки не избежать. Газеты, конечно же, напечатают об этом отчет.
– Знаю, – согласился он и поморщился.
– Продолжайте, что еще?
– Моя жена.
– А что с ней?
– Ну разве вы не понимаете?
– Нет. Мне казалось, вы не знаете, где она.
– Не та жена!
– Ого! Значит, вы женились снова?
– Да. Несколько затруднительное положение, не так ли?
– Ну это вряд ли следует называть затруднительным положением, но звучит любопытно. Рассказывайте дальше.
– Эдна оставила меня и уехала в Новый Орлеан. Я развелся с ней и получил временное постановление о разводе. Эти дела обычно тянутся очень долго, а любовь не ждет. Я встретил мою нынешнюю жену. Мы отправились в Мексику и поженились. Нам следовало подождать окончательного постановления. Теперь это настоящий скандал!
– Ваша теперешняя жена в курсе дела?
– Нет. Она взвилась бы до потолка, если бы что-то заподозрила. Вдруг Голдринг передал бумаги не той женщине, ну вы ведь понимаете?.. Вам кое-что известно. Скажите, что именно?
– Ничего, что могло бы помочь вам.
– Я готов заплатить вам кучу денег за ценные сведения.
– Мне очень жаль.
Он встал.
– Подумайте. Если в ходе расследований вы наткнетесь на нечто такое, что пригодится мне, буду вам очень благодарен.
– Если «Кул и Лэм» сделают что-нибудь для вас, вам не понадобится никого благодарить, – сказал я. – Вы просто получите счет.
Он рассмеялся:
– О’кей, пусть будет так.
Мы обменялись рукопожатиями, и он вышел из отеля.
Заведение Джека О’Лири оказалось типичным маленьким ночным клубом, дюжины которых разбросаны по Французскому кварталу. В нем шли представления, а гостей принимали полдюжины специально нанятых девушек. Столики были расставлены в трех залах, соединенных арками. Снаружи находилась стеклянная витрина с рекламными изображениями участников представления.
Было еще рано, и клуб почти пустовал – там лишь находилось несколько солдат и матросов да четыре-пять пожилых пар, явно туристов, стремившихся насладиться «зрелищем» и пришедших пораньше.
Я выбрал столик, уселся и заказал коку и ром. Когда мне подали заказанное, я уставился в темную глубину напитка с чувством мрачного одиночества.
Через несколько минут ко мне подошла девушка:
– Привет, кислятина!