Он закрыл глаза. Все в последние дни смешалось в доме… Человек диктует номер, полагаясь на феноменальную память сыщика. Лицо расстроенное, подбородок дрожит. Он сидит в машине, а Максимов стоит рядом, нагибаясь к окну… Фээсбэшник Квасов!
Светка вернулась из умывалки хоть и бледная, но довольная. Ажурная кофточка колом от грязи, а глазенки фосфором поблескивают. Он, ни слова не говоря, сунул ей куртку, которую давно пора бы в хлам, усадил на кровать, натянул башмачки.
— Постойте, Константин Андреевич. — Она отчаянно задергалась. — Вам здесь не понравилось?
— Понравилось, подруга, понравилось… — Он, как маленькой, завязывал ей шнурки. — И друзья у тебя такие порядочные, грамотные, даже посылать неудобно. И кровать мягкая. Но обстоятельства — вот же досада — уже другие…
Он протащил ее на буксире через толпу школяров, обсуждающую свежие тупости государственной политики, что-то буркнул изумленному Антону и погнал девчонку к лестнице. Пусть и ждут Максимова завтра на пустыре, а засечь сигнал с его телефона обязаны. Зачем откладывать на завтра то, что можно сделать уже сегодня?..
Слава богу, на местном рынке процветала барахолка. На нее и вылетели, торопясь к остановке. Тесные ряды, забитые цветастым тряпьем, «родные» китайские лица, вульгарные тетки славянской внешности. Так и ждут, что ты у них что-то приобретешь.
— Держи, — сунул он Светке купюру. — Купи ветровку, шапочку — цвета похуже — и рюкзачок попроще. А я, пожалуй, тоже отоварюсь.
— Это много, Константин Андреевич, — вздрогнула Светка.
— Много — не мало, радуйся. Марш! — Он подтолкнул ее к любимому женскому занятию…
Он приобрел себе куртку из полусинтетики, выданной за последний писк (и верное решение), свернул старую, сунул в мусор. Светка ковыряла в носу, не спеша, присматривалась. Завидев гневную физиономию, задергалась, ткнула во что-то цвета «текила», похожее на греческий хитон. Максимов с отвращением поморщился — ох уж эти неразборчивые бабы…
Едва решив проблему, он сунул сотню какой-то торговке, попросил телефон позвонить — собственного мобильника стал бояться как огня. Накручивал цифры, стараясь ни о чем не думать. Отозвались на втором звонке — скучный мужской голос.
— Это Квасов? — официально осведомился Максимов.
— Это Квасов, — настороженно согласились в трубке. — С кем имею?.. Подождите…
— Это Максимов, угадали.
— Слава богу, я звонил вам…
— Кто бы спорил? Чем похвастаетесь, господин Квасов?
— Трудно хвастаться неприятностями, Константин Андреевич. — Чекист сухо усмехнулся. — Знаете, я почему-то рад слышать ваш голос. Меня зовут Олег Викторович… Вы позвонили — значит, что-то изменилось в отношении моего предложения?