– Как это понимать, Аня?!!
– Прошу прощения, – бесцеремонно вторгся полуиспанец, не давая маме ответить. – Вы, полагаю, и есть супруг Анны Андреевны, тот самый Шелкопрядников, о котором мне сообщили друзья?
– Я… я… – захрипел папа. – Да как вы смеете?! Аня! Аня!!! Потрудись объяснить, кто этот хмырь!
– Я вам русским языком объяснил, господин Шелковыйников, что меня зовут Александр Даргомыжский, отчество Леонидович, я – скрипач-виртуоз, старый друг вашей жены, в данное время без пяти минут музыкант театрального оркест…
– Аня! – завопил папа, задыхаясь и теребя ворот рубашки. – Ты мне изменяла!
Его лицо превратилось в пылающий факел, он с силой дернул ворот, и две пуговицы, будто два изумленных глаза, покатились по полу. Казалось, несмотря на превосходство в габаритах скрипача-виртуоза, папа сейчас схватит его за шкирку, раскрутит над головой и выкинет на лестницу, как нашкодившего кота. Да и кто бы не озверел на месте папы! Он и впрямь сделал шаг, другой, но споткнулся о край ковра, тяжко рухнул на диван и заорал, нисколько не оберегая связки:
– Мне плохо!!! Аня, ты видишь, как мне плохо?!
От напора папиного голоса у Жени заложило уши, и мурашки побежали по телу. Озадаченная мама стояла молча, прижимая к себе букет. А бессовестный музыкант и бровью не повел. Вся его фигура представляла полное пренебрежение к заслуженному артисту Е.В. Шелковникову и его мегатенору.
Папа в бешенстве хватил кулаком по стене, зашиб руку и взвыл: «О-о! О-о-у! О-у-у!»
– Это всегда так? – сочувственно улыбнулся маме ее друг и скорбным взором проводил свалившуюся на раненого гирлянду.
Жене почудилось, что папины глаза вот-вот закатятся под лоб. Она хотела вмешаться, но упавшая гирлянда вдруг замигала огоньками… вспыхнули алмазные звездочки сиреневого шара с открытки… Пусть. Здоров как бык. Не умрет.
– О-о-у, о-о, Аня! Кто ему позволил?!
– В чем я должен был просить позволения? – удивился визитер. Освоившись, он чувствовал себя в чужой квартире раскованно, как у себя дома. – Я никого не спрашиваю, где, когда и кому дарить цветы. Гляжу, и у вас цветов навалом… Держу пари, их получили не вы, Анна Андреевна. Их вручили господину Шелкопупкину его почитательницы. И они не спрашивали у вас позволения.
– Сейчас же извинитесь, сеньор Даргомыжский, – не вытерпела Женя. – Если вы вымахали в такую каланчу, это не дает вам права перевирать нашу фамилию. Я вас предупреждаю!
Прижав обе руки к груди, гость со всем почтением поклонился Жене (похоже, только что о ней вспомнил).
– Извините, пожалуйста! Вы, вероятно, сестра Анны Андреевны? – он сентиментально возвел очи горе, словно ему удалось вызвать к жизни какие-то приятные воспоминания. – Как сейчас помню… Мы разбираем сложнейшую систему английских артиклей… я в непонятках… маленькая девочка заглядывает в комнату, спрашивает: «Анечка, скоро?» Очень симпатичная сестрич…