Стэфани Фархшем Харпер, не долго думая, в старой лавочке продала за хорошую цену свой роскошный, от Тары, плащ и почти за условную цену купила другой, который много лет служил уже и, видимо, не одной женщине. У него было два достоинства: не смотря на преклонный возраст, он был чистым, не рваным и подходил ей по размеру. Шляпу покупать у старьевщика она не решилась: во-первых, она брезговала, не могла надеть на свою голову чужой головной убор; во-вторых, расстаться с лишней монетой было не в ее правилах. То, что можно было оставить в своем кошельке, там должно и остаться — этому своему правилу она следовала неукоснительно и всегда была в выигрыше.
Осмотрев себя в зеркало, в лавочке старьевщика зеркало, как и все вещи было старым и мутным, но Стэфани увидела достаточно: надо к этому плащу привести в соответствующий вид свою шляпу. Для этого она попросту на нее присела, пока снимала с лица остатки умелого, почти незаметного для окружающих макияжа. Возраст ее несколько нескромно выглянул, прорезался на лице, но это не было важной деталью. Молодость ее была в безупречной, спортивной фигуре, гибкости, легкой решительной походке и прекрасных глазах, в которых в настоящее время пылал азарт игрока.
Пришлось еще расстаться со всеми украшениями, которые составляли имидж уже не одного поколения женщин семьи Харперов. Их Стэфани бережно уложила в потайное отделение своей изящной сумочки.
На преобразования Стэфани с интересом смотрел хозяин лавочки, который много видел на своем веку людских судеб, торгуя старыми вещами. Люди приходили и уходили, покупали и продавали, опускаясь до его лавочки, и заглядывали иногда в нее после вернувшейся к ним удачи. Эта женщина заинтересовала его — он уже тоже был психологом. Было не похоже, что плащ она свой продала от бедности: у нее было еще что продать и без этого плаща. Наблюдая, как она поступила со своей шляпой, он понял: готовится маскарад. Он знал, что маскарад необходим людям не только для развлечения, он помогает иногда людям решать какие-то свои проблемы. Еще он понял, что эту женщину ее проблема не угнетает, а приводит в трепетный, почти спортивный восторг.
— Разрешите вам сказать, мадам, — вежливо обратился он к Стэфани, — вам еще понадобится вот такая сумочка.
Он протянул Стэфани старую, видавшую виды сумочку хорошего в прошлом дизайна и кожи, но теперь это было нечто бесформенное и ветхое.
Взглянув на старьевщика и на то, что он держал в руках, она приветливо улыбнулась хозяину магазина: