Повернув по гравиевой дорожке, они увидели калитку. Возле нее стояла мисс Рекстон, и даже невнимательному наблюдателю было ясно, что она не склонна веселиться. Позади нее, сидя на взгорке, мистер Фонхоуп считал слоги и, судя по его виду, не интересовался окружающим миром.
Пока мистер Ривенхол вставлял ключ в замочную скважину, Софи произнесла:
— Мне так жаль! Все это результат нелепых страхов Санчии! Вы сильно утомились и замерзли, мисс Рекстон!
Мисс Рекстон уже полчаса сдерживала свое раздражение. Обнаружив, что они заперты в лесу, она сначала спросила мистера Фонхоупа, не может ли он перелезть через ограду, а когда он просто ответил, что не может, она попросила его покричать. Но ода, рождавшаяся в его голове в это время, полностью захватила его, и он ответил, что лесистое место было как раз тем, чего требовало его вдохновение. После этого он уселся на взгорок, достал карандаш и блокнот, и как она ни убеждала его спасти ее, все, что он ответил отсутствующим голосом, было:
— Тихо!
Неудивительно, что она уже готова была убить его, когда показалась спасательная партия и подверглась несправедливому обвинению.
— Это сделали вы! — набросилась она на Софи, побелев от гнева.
Софи, сочувствуя ей из-за смешного положения, в котором та оказалась, успокаивающе ответила:
— Нет, это сделал глупый слуга, который решил, что мы уже все вернулись в дом. Не придавайте этому значения! Пойдемте, выпьете превосходного чая Санчии!
— Я вам не верю! Вы безнравственны и вульгарны и…
— Эжени! — резко сказал мистер Ривенхол.
Она сердито всхлипнула, но промолчала. Софи вышла за калитку, чтобы вывести мистера Фонхоупа из его оцепенения, а мистер Ривенхол сказал:
— Это был просто несчастный случай, и не стоит из-за этого так выходить из себя.
— Я уверена, что это сделала твоя кузина, чтобы посмеяться надо мной, — тихо ответила она.
— Чепуха! — холодно ответил он.
Она увидела, что он, бесспорно, был на стороне Софи, и сказала:
— Мне вряд ли стоит говорить тебе, что моей единственной целью было не позволить Сесилии провести весь день в компании этого ужасного молодого человека.
— И тем самым передать ее Тальгарту, — резко ответил он. — Тебе не следовало так беспокоиться, Эжени. Присутствие моей матери, не говоря уж о моем, сделали твой поступок — я скажу — ненужным!
Могло показаться, что эти слова порицания наполнили чашу терпения мисс Рекстон до краев, но когда она вошла в гостиную, оказалось, что ей еще предстоит вынести замечания маркизы. Маркиза заговорила о той свободе, которую позволяют юным английским леди, противопоставив ее строгому надзору за испанскими девицами. И все, за исключением мистера Ривенхола, который был заметно молчалив, разделили досаду мисс Рекстон и постарались успокоить ее. Софи пошла так далеко, что уступила ей свое место в бричке по дороге домой.