Бьянка стояла с набитым ртом.
— Что вы теперь обо мне подумаете?
— Что я могу подумать? Ведь я люблю вас, — сказал Жерар, едва оправившись от потрясения, которое испытал при виде того, как она набросилась на конфеты. — Неужели вы не поняли, что я люблю вас такой, какая вы есть? Я не хочу, чтобы вы менялись. Вы женщина в полном расцвете красоты. Мне не нужна тощая, бесформенная девчонка.
Бьянка взглянула на него с таким же выражением, с каким смотрела на конфеты.
Жерар улыбнулся.
— Мы могли бы увидеться снова? Скажем, через три дня. Я принесу еду, и мы устроим пикник.
— О да! — обрадовалась Бьянка. — С удовольствием.
Он наклонился, поднес к губам ее руку и поцеловал. Он заметил, что она то и дело искоса поглядывает на шоколад. Выйдя из беседки, он остановился в тени дерева и увидел, что за несколько минут Бьянка расправилась с пятью фунтами шоколадных конфет. Усмехнувшись, Жерар отправился на мельницу.
Три дня спустя Жерар сидел напротив Бьянки в уединенном уголке плантации Армстронгов. Между ними лежали остатки пиршества. Чтобы приготовить все это, Джейни потребовалось целое утро. Жерар нахмурился, вспомнив, как Джейни поначалу отказывалась готовить. Только вмешательство Николь заставило ее уступить.
— Он пытается уморить меня голодом, — пожаловалась Бьянка, набив рот заварным кремом и миндальным печеньем. — Утром мне было позволено съесть на завтрак два вареных яйца и три бисквита. К тому же он отменил мои заказы на несколько новых платьев. Что, интересно, я должна носить? Эти тупые американцы даже шить как следует не умеют. Платья постоянно рвутся по швам.
Жерар с любопытством наблюдал, как Бьянка поглощает со страшной скоростью огромное количество пищи. Он принес так много еды, что могло бы хватить на шестерых, но теперь опасался, что еды окажется маловато.
— Скажите, вы проявляете осторожность? Не заметили ли вы какой-нибудь угрозы?
Бьянка положила вилку и закрыла лицо руками:
— Он ненавидит меня. Признаки его ненависти я вижу повсюду. После дождей он изменился. Не разрешает мне есть. Нанял женщин для уборки дома, однако моих указаний они не слушают. Как будто не считают меня хозяйкой плантации.
Жерар развернул маленькую облитую шоколадом ватрушку и протянул Бьянке. С горящими глазами она схватила ватрушку.
— Если бы плантацией владели мы с вами, все было бы по-другому.
— Мы с вами? Разве это возможно? — удивилась Бьянка.
— Если бы Армстронг умер, вы унаследовали бы плантацию.
— Он отличается исключительно крепким здоровьем. Я надеялась, что он угробит себя алкоголем, но после дождей он ни разу не прикасался к спиртному.