— А что, если отец все-таки виноват в этом убийстве? — с волнением предположила она.
Николас был удивлен, видя ее такой растерянной, и заговорил, тщательно подбирая слова:
— Вы допускаете такую возможность?
— Откровенно говоря, я не знаю. — Серена уставилась на свой ридикюль, шнурки которого безнадежно спутались. — Он утверждал, что не виноват. Но он ведь мог и солгать.
— Такое нельзя исключить, но вы ведь совсем другое создание. Думаю, вам захочется узнать правду, сколь бы неприятной она ни была.
Серена улыбнулась, слыша такие слова:
— Николас, вы совершенно правы. Я буду мучиться в неизвестности. — Она устало поднялась со скамьи.
— Серена.
На него из-под красивых бровей уставились голубые глаза. Днем он изо всех сил старался не думать о ней, а ночью ходил по своей спальне, так и не приняв никакого решения. Она не могла стать его любовницей. Она не станет его женой. Но он не мог ее просто так отпустить. Николас вздохнул от отчаяния, взглянув на ее встревоженное лицо. Сейчас не время обсуждать безвыходное положение, в котором он оказался. Если бы удалось восстановить доброе имя отца Серены, она, наверное, взглянула бы на все другими глазами.
— Что случилось, Николас?
Он покачал головой:
— Ничего. Давайте разыщем эту злосчастную миссис Бейкер. Интересно, удастся ли нам обнаружить хоть какой-то след ее былых прелестей?
Серена рассмеялась:
— Думаю, вряд ли.
Она оказалась права. Женщина, открывшая дверь дома, который им указал хозяин постоялого двора, оказалась ужасно толстой, к тому же от нее дурно пахло.
— Миссис Бейкер? — нерешительно спросила Серена. — То есть Элиза Купер?
Женщина улыбнулась, обнажив несколько противных черных пеньков там, где когда-то были зубы, и к общему зловонию добавился запах протухшей еды.
— Я уже давно не слышала этого имени, — ответила она, с любопытством разглядывая Серену. — Кому я понадобилась?
— Меня зовут Стамп. Возможно, вы знали Филиппа Стампа, моего отца.
На лице Элизы Бейкер появился испуг.
— Знала ли я его? Это он убил моего брата.
— Это неправда, — возразила Серена, — и вы это знаете. Это ваш покровитель убил вашего брата, и я хочу узнать его имя.
— Почему? — спросила Элиза, сощурив глаза.
— Мой отец умер. Я хочу восстановить его доброе имя.
— А ты кто такой будешь? — спросила Элиза, впервые обратив внимание на Николаса. — Надеюсь, ты не мировой судья. Я не сделала ничего дурного. — Элиза ахнула и поднесла руку к лицу. — Боже милостивый. Я на мгновение подумала, что это он.
Николас презрительно смотрел на нее.
Элиза отшатнулась к двери своего дома: