-Классное представление, ещё бы сходил, - хрипло хихикнул с пола Калиф, с опаской поглядывая на саркофаг. Заключённая одним прыжком вскочила на ноги, не удержалась и покачнулась.
-Это ещё не всё, - грустно шепнула певица, и, отзываясь эхом, далеко вверху раздался длинный раскат грома. Невидимый отсюда потолок зажёгся мириадами слепящих звёздочек, и под рукой наёмника зашевелился мраморный плющ.
-Эй-эй, это ещё что такое?! - возмущённо заверещал Калиф, откатываясь на всякий случай под сень близстоящей колонны. Зря, конечно, потому что шуршание собирающегося у подножия плюща заполняло залу повсеместно, противно отзываясь скрипом на зубах. Повизгивая, меж ними метался перепуганный падальщик. Вампир молча схватил его за шиворот и оттолкнул к центру, туда же, спустя секунду, ретировался наёмник, попутно настраивавший боевой браслет.
-Что нас ожидает? - сурово осведомился Яр, обращаясь ни к кому и ко всем одновременно. Калиф и падальщик в удивительном единодушии пожали плечами, а Саккх с усмешкой описала широким жестом полукруг.
Оживший плющ у самого пола свился в призрачные фигуры древних воинов с выщербленным временем оружием в руках. Их было не меньше трёх десятков - по числу колонн - и ни один из них не был человеком ни в той, ни в этой жизни: точно забытые боги, они имели тела людей и головы животных. И то обстоятельство, что от них за версту разило могильным холодом и сладковатой сыростью, не успокаивало смертников. Сладкоголосая дива не бралась в расчёт. По крайней мере, большей частью заключённых...
Глава третья
Путешественница
-Эй, оставьте его в покое! Он не ваша забота! - маленькая нечёсаная девчонка в драном платье, уперев руки в бока, наивно предполагала, что выглядит грозно. Её загорелый спутник с насмешливым изумлением опустил глаза вниз и постарался принять позу, соответствующую обстановке.
Тощий египтянин в более профессиональной рванине, подпоясанной широким поясом из облупившейся чёрной кожи, напоминал работника из царской гробницы, такому не хватало только красок и кисточек для росписи, а ещё парика, скрывшего бы редкие засаленные патлы, сквозь которые просвечивала лысина. Он удивлённо окинул взглядом странную парочку и тоже принял позу, скрестив руки на груди. Выглядели они с девчонкой почти одинаково нелепо, но из кожи вон лезли, демонстрируя высокородное презрение друг к другу. Жилистый мальчишка, державший на привязи гружёных тюками верблюдов, не сдержал смешка и, отвернувшись, прыснул в кулак. Бронзовокожий громила, в котором причудливо соединились черты финикийцев и нубийцев, продолжая одной рукой небрежно удерживать на весу потрёпанного человечка, отвесил парнишке беззлобный подзатыльник и пересёкся взглядом с меджаем. Хаби по достоинству оценил перекатывающиеся под кожей узлы мышц и с приветливой улыбкой кивнул здоровяку.