Дверь кабинета тихонечко приоткрылась, и на пороге показалась причина нашего разговора — старшая дочь Кутепова.
— Папа, — упрямо наморщив лоб и косясь в мою сторону, сказала она, — ты мне нужен.
— Закрой дверь с той стороны!! — рявкнул Кутепов. — Не видишь, я занят!
Опешившая Рената широко распахнула глаза:
— Ты… ты… меня выгоняешь?!
— Во-о-он!! — заорал отец. — Закрой дверь!
Резко развернувшись на пятках, Рената выскочила из кабинета и с грохотом захлопнула за собой дверь.
— Ну зачем вы так, Михаил Петрович? — с упреком сказала я.
— Извини, Софья, — Кутепов устало потер лицо руками, — не сдержался, совсем нервы ни к черту. Как вспомню… так прибить хочется.
— Она плачет сейчас.
— Знаю. Все знаю. Но не могу. Сразу вижу перед собой Марата. Он тоже так начинал — укольчик, другой… А потом его не стало. Я боюсь, Софья.
— Криком ничего не исправить…
Дверь снова распахнулась и в проеме, упирая руки в бока, нарисовалась воинственная Нюся:
— Ты чего орешь, старый дуралей!! Совсем с ума съехал?! — отважная стряпуха, без всяческого стеснения орала на хозяина кабинета, и Михаил Петрович скуксился. — Ребенок по делу пришел! Это я ее послала! — Нянюшка перевела взор на мою струсившую персону и совершенно спокойно сказала: — Это не крыса, Софья. Это Хорские.
— Какая крыса? — опешила я. — При чем здесь Хорские?
— Крыса в мусоропроводе, — объяснила нянюшка. — Помнишь, я тебе говорила, что крыса сдохла и теперь воняет. Так вот — это не крыса. Воняет от Хорских.
— А я-то тут при чем?! — взмолился обруганный «старым дуралеем» Кутепов.
— Ключи давай. Бьянка до них дозвониться который день не может. Откроем дверь и посмотрим, что воняет.
Как хозяин двухкомнатной квартиры на двадцать седьмом этаже, Михаил Петрович имел у себя запасной комплект ключей от двери арендаторов.
— О-о-о, — простонал Кутепов и достал из письменного стола два ключа на железном колечке. — А мы имеем право, входить к ним?
— Имеем, имеем, — буркнула Нюся и подхватила связку. — Что нам теперь, задыхаться что ли? Такую вонищу развели…
— А как давно Бьянка не видела Хорских? — быстро спросила я.
— Три дня, — выдала няня уходя, и я метнулась вслед за ней. За три дня в квартире на двадцать седьмом этаже вполне могли качественно протухнуть два трупа. Погода на дворе стояла самая подходящая.
На площадке перед дверью Валерии и Алексея топталась Рената с мокрыми глазами и сновала обеспокоенная Бьянка. Я скромно замерла у мусоропровода и долго наблюдала, как женщины, переругиваясь и вырывая друг у друга ключи, пытались открыть замки.
Общие усилия результатов не приносили.