Курков приближается к зданию роддома.
Затем - уже в белом халате - стучит в кабинет зама главного врача и скрывается там.
По коридору провозят каталки с младенцами - время кормления.
К заму главного спешит вызванная медсестра.
Пожилой врач просматривает принесенную ей карточку, сообщает:
- На четвертый день после родов было резкое нарушение сердечной деятельности, рвота, боли, потеря сознания. Еле отходили. Затем нормализовалось.
- Ага!.. Пожалуйста, пригласите ее сюда, - обращается Курков к сестре.
- Матери кормят, - взглядывает врач на часы.
- Ей не носят, Владимир Иванович, - напоминает сестра. - Он в реанимации.
- Ах, тот самый?! Новорожденный в критическом состоянии, едва вывели из комы.
Сестра направляется к двери, Курков останавливает:
- Секунду. Демидова получает передачи?
- Сейчас нет, у нее дома несчастье.
- Ясно.
Сестра выходит.
- Доктор, Демидова - наркоманка.
- Что?!
- Как вы не догадались! Ее болезнь - это была ломка, по-научному абстиненция. Все симптомы совпадают!
- Чудовищно!.. Вы наверняка?.. Боже мой, теперь все понятно... Тридцать пять лет я помогал людям являться на белый свет. И вот - матери-школьницы. Дети, которых никто не забирает. А теперь еще врожденные наркоманы! Боже мой, у него ведь тоже абстиненция... семи дней от роду! Я должен проконсультироваться, как спасать, - берется за телефонный аппарат.
- А стоит, доктор? Неполноценный. Обреченный.
- Так рассуждать бесчеловечно!
- Тогда давайте строить для врожденных наркоманов сеть приютов. Это социальная проблема. Сегодня у вас первый, завтра будет сто. Мать ведь скоро погибнет.
- Чего вы от меня хотите?!
- Да нет, ничего. Обмен мнениями. Я, кстати, на собственном не настаиваю. Но что касается Демидовой, надо принять меры.
На лице врача вопрос.
- Ломка не могла кончиться одним днем. А состояние нормализовалось. А передач она не получает. Следовательно?
- Вы намекаете, что кто-то из персонала...
- Конечно, кого-то она уговорила! Ее колют. Некрасивый случай. И подсудный.
- А если прыгнет с четвертого этажа, - врач тычет в окно. - Будет красиво?!
...К двери зама главного плетется по коридору Демидова. Худенькая, бледная, уже несколько увядшая в свои неполных двадцать лет. Глаза бездумные, движения заторможенные.
- Присаживайтесь, мамаша, - встречает ее врач, мучимый жалостью. - Как себя чувствуем?
- Я в порядке...
Речь у нее прерывистая, с паузами, вопросы, даже самые простые, как бы не сразу доходят до сознания, и ответы рождаются не вдруг, ощущается "сдвинутость" психики, отключенность от внешнего мира, причем с оттенком безмятежности.