или ароматная сирения
[91]. Никто не мог понять, почему растения с Исходоточки не могли расти прямо на земле Форуса.
Казалось, что они должны бы - но не развивались. Только одному растению это удалось, при чем это было каким-то случайным открытием.
Грин глубоко вдохнула чудесные утренние ароматы.
- Ммм… Как прекрасно! Ты счастливчик, что можешь наслаждаться такой красотой, Джорлан. Хотя моя матушка бы пришла в ярость, споря со мной, но сады твоей бабушки лучшие в Столичном Граде.
Мать Грин и Аня часто увлекались дружеским соревнованием у кого лучше сад. В ностальгии Грин продолжила эту «игру двоих».
Джорлан улыбнулся, кончики его губ изогнулись совершенно провокационным образом.
- Я буду хранить ваш секрет. - Он пристально посмотрел на нее, в уголках глаз притаился слабый свет. - До того, как мы вернемся, а при разговоре с моей бабушкой… - он остановился, не договорив.
- Ты не сделаешь такого! Не о садах! - это была длительная и тщательно лелеемая наследственная междоусобица.
- Ммм-хмм… - Он кивнул, придавая больше выразительности непростительному деянию.
Ее губы дернулись.
- Ты мерзавец! Я не могу поверить, что ты…
Он рассмеялся глубоким, соблазнительным смехом, продемонстрировав сверкание белых зубов и ямочки на щеках. Он был очаровательным мерзавцем.
Она потрясла перед ним пальцем.
- Я буду в долгу за это перед тобой, будь уверен.
Он приподнял бровь.
- Я рассчитываю на это, Маркизель. - Хрипловатый тон был чистым искушением.
Несмотря на свой возраст и опыт, Грин залилась румянцем. Джорлан был притягателен. Каждый признак, который она видела, свидетельствовал о том, что мужчина нечто большее, чем она даже подозревала. А она нечасто недооценивала кого-то.
Он был определенно более шаловливый, чем она предполагала.
И по какой-то причине, причине, которую она даже не могла назвать, было чувство, что под всем этим он может быть очень, очень опасен. Как может мужчина быть опасным? Она искоса оглядела его.
- Что? - изрек он.
- Я размышляю о тебе.
Он остановился и скрестил руки на груди.
- А что именно вы думаете?
- Я размышляю, что делается за твоими аквамариновыми глазами.
Он медленно моргнул. Умышленно.
- Возможно, ничего.
- Я искренне сомневаюсь в этом.
- Возможно, я просто размышляю о том, что ты думала «показать» мне здесь.
- Я думала, ты показываешь мне.
Он ожидающе пристально уставился на нее.
- Сады?
- Именно. Что вы думаете? - он широко развел руки, демонстрируя пейзаж, но его вопрос был совсем не о посадках.
Она откликнулась в том же духе.
- Я думаю, это прекрасное местечко, с изобилием мелочей и со многими уровнями сложности. Живое, с еле уловимыми тонами и всецело индивидуальное по природе.