— Роберт? Ничегошеньки он делать не будет. Холощёный хряк больше мужик, чем Роберт. А как твоя суженая? Что, если твоя Анна проведает о том, что я тут?
— Откуда она проведает?
— А от меня. Если ты не выполнишь своих обещаний. Если не позаботишься обо мне, как положено. Я хочу жить в гнёздышке типа этого. — она обвела руками гостиную, — Ты знаешь парня по фамилии Старбак?
— Я знаю мальчишку по фамилии Старбак.
— Миленький такой. — кокетливо заметила Салли.
Столбик пепла упал с её сигары на ковёр.
— Он поженил меня с Робертом. Папаша заставил. Делал всё, как полагается, с Библией и записью, но это же не по-настоящему.
— Тебя венчал Старбак? — удивился Ридли.
— Он миленький. — склонила Салли головку набок и покосилась на Итена, проверяя, ревнует ли он, — Роберта я сдала в солдаты, а сама к тебе подалась. Сюда.
— Я здесь ненадолго. — предупредил Ридли, — Мне надо будет возвращаться в Легион. Заканчиваю здесь дела и возвращаюсь.
— Заканчивай, сладенький, и я скажу тебе, какие. — Салли грациозно скользнула к нему по ковру, — Снимешь мне гнёздышко, Итен. Такое же, с коврами, креслами и кроватью. Будешь ко мне заезжать. Как ты обещал. Ты ведь обещал, помнишь? Снять мне гнёздышко, чтобы заезжать туда ко мне. Любить меня…
Последние слова она произнесла с придыханием, близко-близко, так что Ридли ощущал на лице её пахнущее сигарным дымом дыхание.
— Говорил…
Он хотел её и ненавидел одновременно. За вульгарность, за лживость, за готовность зубами рвать всех, кто встанет на её пути. На другой день Ридли оплатил меблированные комнаты на Монро-стрит, записав себя и Салли супружеской четой. И вот теперь, не зная, что делать, молил брата о помощи:
— Ради Бога, Бев! Она-ведьма! Она разрушает всё, чего касается!
— Ты меня заинтриговал. Что же она, суккуб[12], что ли? Если твой рисунок не льстит ей, я бы хотел это чудо природы увидеть.
— Не льстит, Бев, не льстит. Хочешь, забирай её себе. Забирай, Бев!
Ридли уже знакомил её с приятелями из салуна Спотсвуда, надеясь, что Салли клюнет на кого-то из них. Увы, стервочка, отмытая, неотразимая в новом платье, не собиралась менять синицу, которую крепко закогтила, на неизвестного журавля в небе.
— Пожалуйста, Бев! — ныл Ридли.
Бельведер Делани зло подумал, как ненавидит это идиотское «Бев».
— Убить её не точно не хочешь?
Ридли помедлил и качнул головой:
— Нет.
— И требования её выполнять тоже не горишь желанием?
— Не горю.
— По своей воле она от тебя не отстанет?
— Нет.
Делани пустил в потолок колечко дыма:
— Надо же, слегка подкопчённый мост… Смешно, да?
— Ну, Бев…